Лёд (СИ)

Вместе мы вернулись к нашему костерку. Ингор и Элеммир были там. Они собирались переночевать с нами, а на корабли вернуться утром, перед самым отплытием. Улучив момент, Ниэллин в сторонке перемолвился с Ингором. Тот не смог сразу принять решение и обещал подумать до утра. Тогда я снова предложила Элеммиру остаться с нами, и он снова отказался. Ему так не терпелось отправиться в плавание, что даже насмешки Раумо уже не пугали его. Ободренный радостным предвкушением, он от души веселился, играя в «угадайку» с Сулиэль и Соронвэ.

Когда дети устали, Айвенэн и Ингор отвели их в шатер спать, а сами вернулись к костру да так и остались в обнимку сидеть возле огня. Последнее, что я видела, засыпая, были их тесно прильнувшие друг к другу, слитые воедино силуэты.

А наутро нас разбудил отчаянный вопль:

— И-и-инго-ор!!!

Я вскочила. Элеммир, стоя у прогоревшего кострища, с ужасом смотрел на море.

Бухта была пуста. Ни единый корабль, ни единая лодка не тревожили мерцающую гладь воды. Ингор уплыл вместе со всем Первым Домом. А Элеммир остался на берегу.

Бедняга! Он был вне себя от горькой обиды и только твердил:

— Почему?.. Почему он меня не взял?!

Напрасно Ниэллин, сам ошарашенный, взывал к его разуму: мол, ничего непоправимого не случилось, Серединные Земли от нас не убегут, мы все вместе приплывем туда попозже, только и всего…

— И Раумо в пути цепляться к тебе не будет, — добавила я.

Но наши увещевания только сильнее разозлили Элеммира. Сбросив с плеча руку Ниэллина, он бегом кинулся к выходу из бухты, будто надеялся догнать корабли. Тиндал бросился следом. Может, хоть он найдет слова, чтобы успокоить беднягу?

А я пошла к Айвенэн. Пусть расскажет, что такое учудил ее муж!

Айвенэн возле шатра помогала детям умываться, сливая им на руки воду из кружки. Вид у нее был грустный и усталый, похоже, она этой ночью вовсе не ложилась. На мои возмущенные вопросы она отвечала нехотя:

— Да, Ингор очень рано ушел. Сказал, надо успеть, пока ветер попутный. Еще все спали, когда они с якорей снялись. Не знаю, почему он Элеммира с собой не взял. Сказал, для него так лучше будет. Толком не объяснил, а я не спрашивала.

Видно, на лице моем отразилось все, что я думала о поступке Ингора, потому что Айвенэн добавила:

— Не кривись. Нечего Элеммиру обижаться, невелико горе. Вместе с нами приплывет на все готовое. Пусть спасибо скажет, что ему от качки передышка вышла.

Вольная или невольная, передышка в походе выпала всем. И огорчаться ей не стоило. Лагерь мы разбили в удобном месте, в дождях случился перерыв, и мы наконец могли отоспаться и привести себя в порядок.

Разглядывая свою одежду, я поняла, что давнишние опасения Арквенэн сбылись: когда мы явимся в Серединные Земли, мы напугаем тамошних обитателей одним своим видом. Мы прошли сотни лиг по скалам и пескам, по зарослям и болотам, мы мокли под дождями, спали не раздеваясь. Подол моей юбки истрепался до лохмотьев, цвет стал неразличим из-за грязи. Одежда Арквенэн, да и всех остальных, тоже запачкалась и изорвалась.

Нет, мы не желали смириться с этим!

Переодевшись в последнее запасное платье, мы полоскали наши тряпки в ручье, пока от холодной воды не онемели руки. Потом, высушив вещи у костра, ковыряли их иглами до боли в пальцах. Самую рваную свою юбку я без жалости перекроила в штаны. Глядя на меня, то же сделала и Арквенэн. Новая одежка не блистала красотой, но выглядела опрятнее старых лохмотьев, в ней было удобно и тепло. У нас даже осталось немного лоскутов про запас!

Правда, увидев нас в обновках, Ниэллин почему-то огорчился, Тиндал хмыкнул, а Алассарэ расхохотался в голос — как он позже уверял, от восхищения нашей красотой и смекалкой. Мы постарались не принимать это близко к сердцу. Им кажется, в штанах мы подурнели? Пусть на себя посмотрят — сами те еще оборванцы!

Разобравшись со своим платьем, мы взялись за мужскую одежду, и за этой работой коротали время ожидания. Мужчины тоже не скучали, занимаясь обычными делами — охотились и рыбачили, добывали дрова, поддерживали огонь в костре… Элеммир впридачу много занимался с детьми и нашел в этих занятиях утешение. Алассарэ почти серьезно утверждал, что знает, почему Ингор «забыл» его: лучшей няньки в помощь матерям не найти, как ни старайся! Элеммир протестовал вслух, но видно было, что благодарность и похвалы приятны ему.

Все же он каждый день взбирался на холм над лагерем — посмотреть, не возвращаются ли корабли. Он-то и принес нам нежданную весть.

Это случилось на восьмой день после отплытия Феанаро. Мы готовили ужин, когда Элеммир, спотыкаясь, слетел по склону холма. Лицо у него было такое потерянное и испуганное, что я снова вспомнила Альквалондэ.

— Там… там… зарево… Огонь!..

Он махнул рукой в сторону моря, но отрог холма закрывал нам вид. Не сговариваясь, мы кинулись вверх по склону. Увидев наш переполох, соседи побежали следом. За ними подхватились другие… На холм ринулась толпа.

Задыхаясь, мы вскарабкались на вершину, посмотрели на восток…