Ледяной Принц

Желчь появилась у меня на языке. Как она могла так говорить? Как, по её мнению, я буду жить без неё, если что-нибудь случится? В тени вспыхнула красная полоска.

— Если вы голодны, у нас есть сушёная баранина и хлеб.

Озиас опёрся бедром на край стола и посмотрел на Коста.

Кост кивнул.

— Да, мы все должны поесть.

— Я уже поела, — голос Лины был тихим, но твёрдым, с оттенком гнева.

Я схватился за шею. Если она была на грани, то это была моя вина. Казалось, что в последнее время это всегда была моя вина. Всё, что я пытался сделать, чтобы облегчить ей жизнь, неизменно приводило к обратным результатам.

Кост бросил на меня любопытный взгляд.

— Хорошо. Неизвестно, с чем мы столкнёмся завтра. Лучше всего, чтобы мы отдохнули и хорошо поели, чтобы быть готовыми.

Лина фыркнула и, оттолкнувшись от дивана, повернулась к нам и скрестила руки на груди.

— Знаешь что? Я хотела бы быть готовой.

Кост нахмурил брови.

— Тебе чего-то не хватает? Уверяю тебя, я упаковал дополнительную провизию, так что если…

— Нет, Кост. Не провизии, — она растянула слово для ударения. Наконец её пылающий взгляд оторвался от него и пригвоздил меня к стене. — Я хочу знать, что происходит. О чём вы двое… — она указала между мной и Костом, — говорили.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь.

— Прекрати, — Лина повернулась к нему, её слова были стальными. — Не думай, что я не заметила. Не думай, что я не знаю тебя, или, ещё лучше, тебя, — она повернулась ко мне. — Что-то происходит. Что-то ты мне не договариваешь. И не смей говорить, что я всё выдумываю, потому что я не единственная, кто это заметил.

Озиас откашлялся.

— В её словах есть смысл.

Застыв, Кост замолчал. После долгой паузы Лина сделала несколько шагов в нашем направлении, её ботинки скрипели по половицам.

— Ну что?

Её взгляд был убийственным. Прочистив горло, я обошёл стол и встал перед ней.

— Лина, ничего не происходит.

Она издала бессловесный звук и ткнула пальцем мне в грудь.

— Не делай этого, Нок! Ты мне не доверяешь?

— Нет, это не так…

— Тогда в чём дело? Скажи мне, в чём дело, потому что анам-кара так себя не ведёт.

Комната поплыла из фокуса. Половицы вплетались в деревянные панели стен, а паутина на стропилах, казалось, ниспадала вниз и заманивала меня в ловушку. Её слова, честность и правда, стоящие за ними, заклеймили меня позором.

И всё же я не мог найти свой голос. По многим причинам. Клятва не позволяла мне раскрыть то, что я видел. И моё прошлое… Знания, которые Гейдж и Дарриен, вероятно, раскопали…

Подстраховываясь, я начал с клятвы.

— Когда я сказал, что Кост считает, что я недостаточно здоров, чтобы путешествовать, это не было ложью. Я начинаю думать и… чувствовать вещи, которые не реальны.

Мгновение она изучала меня, взвешивая мои слова.

— Как в ночных кошмарах?

Кост выпрямился на стуле и бросил на меня настороженный взгляд. Глубоко вздохнув, я кивнул.

— Да, как в ночных кошмарах. Я не могу…

Моё горло начало гореть. Подробности того, что я видел, Амира, Боуэн, то, что они просили меня сделать, пытались вырваться наружу, но невидимые пальцы крепко сжали мои голосовые связки.

— Я беспокоюсь о твоей безопасности.

— Опять ты об этом? — она покачала головой. — Нок, я в порядке.

— Награда была назначена за тебя, Лина. Как ты думаешь, что клятва пытается заставить меня сделать?

Её брови нахмурились, и она уставилась куда-то вдаль, незряче. Через мгновение она вздрогнула. Тихим голосом она снова перевела взгляд на меня.

— Я не собираюсь умирать.

Всё, о чём мы только что говорили снаружи, всплыло на передний план моего сознания. Я так сильно хотел, чтобы она поняла, насколько это реально. Каким опасным я был. И всё же я не мог ей сказать. Не мог объяснить, как Амира и Боуэн уговаривали меня покончить с её жизнью. Не мог выразить чувства, которые они пробудили в моей груди.

— Это серьёзно, — сказал я.

— С нами Кост и Оз, — сказала она, указывая на моих братьев. Они кивнули в знак согласия. — Со мной ничего не случится.

Она опустила руку и повернулась к ним, слишком долго задержав взгляд на Косте. Он встретил её пристальный взгляд, но ничего не сказал.

Повернувшись ко мне, она спросила:

— Что-нибудь ещё?

Я сделал паузу.

— Что ты имеешь в виду?

Она раздражённо вздохнула.

— Нок, я тебя знаю. Ты бы не ждал так долго, чтобы просто рассказать мне об этих… чувствах, если бы думал, что я в опасности. Ты бы действовал, — через мгновение она наклонила голову. — Почему ты спросил меня о Гейдже?

Хотя рассказ ей о моём прошлом не вызвал такого же магического принуждения к молчанию, слова всё равно были неохотными.

— Он может что-то знать.

— О клятве?

Я покачал головой.

Она прижала ладонь к моему сердцу.

— Скажи мне, Нок. Мы больше не в Круоре. Люди в этой комнате, твои братья, я, могут справиться с правдой.

— Дело не в том, справишься ты с этим или нет, — эти слова вырвались у меня с грубым выдохом, и я потёр виски, чтобы привести мысли в порядок. — Лина, эта правда. Она может подвергнуть тебя опасности.

Она всплеснула руками.

— Всё подвергает меня опасности!

— Не только тебя. Круор. Может быть, даже Хайрат и Совет.