Ледовый поход Балтийского флота. Кораблекрушение в море революции

Мы полагаем, что с точки зрения Ф. Кроми существовала разница между А. В. Развозовым и А. М. Щастным. В апреле 1918 г. он докладывал руководителю британской морской разведки контр-адмиралу У. Холлу: «… я считаю флот в Кронштадте в небезопасном положении [по отношению к немцам], но о его уничтожении не может быть и речи, если Развозов не вступит в свою должность снова»^[379]. В то время во главе флота стоял А. М. Щастный. Получается, что Ф. Кроми был уверен в том, что А. В. Развозов будет взрывать флот, а А. М. Щастный – нет. Вероятно, что к этому выводу он пришел, основываясь на контактах с обоими русскими моряками в Гельсингфорсе. Возможно, что А. В. Развозов перед Ледовым походом относился к возможности вывода кораблей в Кронштадт пессимистически, тогда как А. М. Щастный считал это вполне вероятным. Сам Ф. Кроми, очевидно, не верил, что получится вывести в Кронштадт подводные лодки, поэтому и утопил свои корабли. Русские подводники, неожиданно для англичанина, довели до Петрограда 12 подводных лодок!^[380] Сохранились свидетельства о существовании «организации контрадмирала А. В. Развозова», которая готовилась взрывать корабли Балтийского флота. Связь ее с Ф. Кроми осуществлял лейтенант Юлий Витальевич Пуаре (1894–1931)

^[381]. Мы полагаем, что деятельность «организации Развозова» относится к периоду до Ледового похода.

Вопрос о контактах русских офицеров с иностранными разведками весной 1918 г. достаточно сложен. В письме Ю. К. Старка к А. В. Развозову от 29 марта 1918 г. есть фраза: «Дорогой Саша. Спасибо за присланные деньги, но только, кажется, нам их зря платят, потому что делать что-нибудь здесь очень трудно, ну да это ты и сам знаешь. Мне кажется, что пока Шейман у власти, толку никакого не выйдет, впрочем, Черкасский сведения собирает»^[382].

В. А. Белли, возглавлявший офицерское отделение Распорядительной части штаба флота, то есть отвечавший за учет офицерских чинов, вспоминал, что, «начиная с акта расформирования старого флота (декрет о создании Красного Флота 29 января 1918 г. – К. Н.)

, офицеры стали постепенно уходить со службы. Некоторые принципиально не хотели служить в Красном флоте. Сразу же ушел в отставку контр-адмирал Ю. К. Старк. Делалось это очень просто. В моем отделении уходящему со службы выдавалась бумажка, удостоверяющая его уход, на основании которой в городе выдавался гражданский паспорт»^[383]. И. И. Ренгартен упомянул в дневнике о том, что Ю. К. Старк с группой офицеров подал в отставку еще 7 (20) декабря 1917 г.^[384] Правда, официально Ю. К. Старк был уволен в отставку 3 апреля 1918 г.

^[385]

Учитывая фразу о «сведениях», которые собирает М. Б. Черкасский, и о том, что руководит этим делом Шейман (неустановленное лицо), мы полагаем, что Ю. К. Старк пишет о своей нелегальной деятельности по сбору сведений о флоте. М. Б. Черкасский упоминает «сведения по минной и механической частям», которые он должен переслать А. В. Развозову в Петроград с оказией (29 марта 1918 г.)^[386], и о том, что их принес ему капитан 2 ранга барон Рудольф Романович Мирбах (1882–1965) в первых числах апреля^[387]

. Скорее всего, здесь речь идет о контактах с иностранной разведкой, вероятно английской.

В апреле – мае 1918 г. в Петрограде была создана организация «ОК», получившая свое имя то ли по первым буквам фамилии одного из ее организаторов, старшего лейтенант русского флота Рогнара Ансельмовича Окерлунда (1883–1919), то ли от американского междометия «ОК», означающего «все хорошо». Агентами этой организации стали практически все сотрудники русской дореволюционной морской разведки во главе со своим начальником капитаном 2 ранга Виктором Андреевичем Виноградовым (1879–1918), который действовал в непосредственном подчинении Ф. Кроми. Организация была раскрыта случайно, после возвращения из Скандинавии агента старой русской морской контрразведки, действовавшего под псевдонимом Ланко, который в октябре 1918 года предоставил ВЧК информацию о ее шпионской деятельности. Результатом стало так называемое дело Генмора, расследовавшееся ВЧК в конце 1918 – начале 1919 г. «Член ВЦИК В. Э. Кингисепп, состоявший в распоряжении ВЧК и ознакомившийся с материалами следствия по “делу Генмора”, писал в итоговой докладной записке, что “Регистрационная служба в совокупности с Морским контролем Генмора является филиальным отделением Английского Морского Генштаба”»^[388].

Важно отметить, что в первое время после Бреста сотрудники британской разведки в России продолжали идти прежним курсом – они пытались организовать сотрудничество с большевиками ради возвращения России в число стран, воюющих против Германии. Это было связано с техническими трудностями передачи новых указаний, с инерцией в их деятельности, а также с тем, что, возможно, глава английской шпионской сети в России Роберт Локкарт (1887–1970) в известной мере подпал под обаяние таких харизматичных лидеров, как В. И. Ленин и Л. Д. Троцкий.