Легенды крови и времени

– Примите мои извинения, – сказал туристам Джейсон и что-то сунул мужчине в руку. – За свитер.

– Держите вашу подружку на коротком поводке, – буркнул американец, убирая деньги. – Прекрасное средство для необузданных особ.

Услышав оскорбительные слова, Фиби зарычала, однако свет полицейского фонарика держал ее на месте. Если бы не луч, она бы вырвала этому паршивцу язык, чтобы не унижал незнакомых лю… вампиров.

– Это моя сестра, – пояснил Джейсон. – Приехала из Лондона погостить.

– Идем, Билл, – окликнула американца его спутница. – Полиция устроит ей ночлег.

Женщина-полицейский не выключала фонарик, пока туристы не отошли на приличное расстояние.

– Могла бы вляпаться, – сказал Джейсон.

– Еще как могла. Потому что слишком рано. Тридцать дней не тот еще возраст, чтобы гулять по вечерам, – заявила офицер полиции.

– Фрейя?

Фиби заморгала, стараясь сфокусироваться. Перед ней стояла Фрейя де Клермон в синей всепогодной куртке, форменных брюках, заправленных в тяжелые черные сапоги, и фуражке чуть набекрень. Ее волосы были туго стянуты в конский хвост.

– Я обещала Маркусу приглядывать за тобой. – Фрейя повесила фонарик на пояс, рядом с внушительной кобурой.

– Где ты раздобыла этот костюм?

Забыв про инцидент, Фиби уже крутила в мозгу варианты, обещавшие свободу и приключения.

– Это не костюм, – возразила Фрейя. – Я ношу форму с тех пор, как в тысяча девятьсот четвертом году в национальную полицию стали принимать женщин на вспомогательную службу.

– А как ты объясняешь, что ты никогда не…

Фиби не договорила. Мимо пронеслась машина «скорой помощи» с оглушительной сиреной и мерцающими красными сигналами на крыше.

– Я ничего не объясняю. Я из семьи де Клермон. Все в Париже, кто по должности имеет право задавать мне вопросы, прекрасно знают мою… особенность.

– Но мы же решили держать мою прогулку в секрете. Я ничего не понимаю.

Фиби устала, проголодалась. У нее щипало глаза. Не будь она вампиром, все это означало бы стойкую мигрень.

– Мы и держим, дорогуша, – ответила Фрейя, опуская ей руку на плечо. – Просто этот секрет оказался известен многим. Пошли домой. На сегодня развлечений достаточно.

Дома Фиби вручили большие солнцезащитные очки от Шанель, чашку теплой крови и мягкие шлепанцы. Франсуаза усадила ее возле камина, где сегодня не трещали поленья.

Мириам читала электронную почту. Когда Фиби и ее спутники вошли в комнату, она подняла голову от экрана смартфона и по-кошачьи улыбнулась:

– Ну что? И как твоя первая проба независимости?

Глава 24

Тайная рука

15 июня

– Больше ни за что не возьму на себя устройство дней рождения.

Время давно перевалило за полдень. Я стояла возле кухонного стола, пытаясь откупорить бутылку красного вина. Семья расположилась в саду, где были накрыты столы, а свечи стояли в ожидании, когда стемнеет и их зажгут. Кто сидел в креслах, кто расположился в шезлонгах под яркими тентами. К нам на торжество приехал Фернандо Гонсалвиш, бывший возлюбленный брата Мэтью, погибшего в Средние века. Даже Болдуин, глава семьи де Клермон, почтил праздник своим присутствием.

Фернандо предпочитал не сад, а кухню, где помогал Марте раскладывать угощение на подносы. Как всегда, он был босиком. Джинсы и рубашка с расстегнутым воротником подчеркивали его легковесное отношение к большинству правил и условностей жизни. Этим Фернандо разительно отличался от Болдуина. У того уступки непринужденной обстановке семейного торжества не пошли дальше снятого пиджака и ослабленного узла на галстуке.

– Его светлость послали за вином, – объявил вошедший Маркус.

Он держал в руках пустой графин. Синие глаза раздраженно поблескивали. Обычно Маркус неплохо ладил с Болдуином, но сегодня настроение Маркуса омрачали новости из Парижа. При стойком иммунитете ко всевозможным человеческим болезням у вампиров имелись свои уязвимые места вроде бешенства крови, затяжных приступов хандры и стресса от яркого света.

– Чем я и занимаюсь, – сказала я, сражаясь со штопором и пробкой.

– Позволь мне. – Маркус забрал у меня бутылку.

Я не возражала и тут же взялась выкладывать желтые томаты черри на блюдо с другими овощами. Замысел и оформление принадлежали Агате. Такой шедевр вполне можно подавать на свадебном обеде в «Рице». Овощную мозаику по краям окружали завитки капусты нескольких сортов и листья шелковицы. Все это создавало живописный фон для нарезанных кружочков моркови, ярко-желтых помидоров, полосок сладкого перца, розочек из редиски и огуречных ломтиков. В самом центре высился корень сельдерея, зеленые стебли которого напоминали дерево.

– Как там Джек? – спросила я.

– Жмется к Мэтью. – Ловким движением Маркус извлек пробку.

– А Ребекка? – Фернандо задал вопрос непринужденным тоном, но острый взгляд выдавал его настороженность.

– Сидит у Болдуина на коленях и вполне довольна, – ответил Маркус, изумленно качая головой. – Болдуин с нее пылинки сдувает.

– Аполлон по-прежнему заперт в садовом сарае?

Я намеревалась рассказать Болдуину о фамильяре Филиппа, но не раньше, чем улучу подходящий момент.