Легенды Раэнора

Налетел порыв ветра, звезды вспыхнули ярче. В небе раздался резкий птичий крик. Невидимые крылья со свистом разрезали воздух. О, знакомый с детства запах! “Море!” — радостно узнал Хаггар. Со вторым, более сильным, порывом ветра море и птицы исчезли. В наступившей тишине слышались лишь быстрые хлопки Хранителя. Вдруг жрец запел. Хаггар вскрикнул — рокочущий, сильный голос пел знакомый гимн. Гортанные звуки разносились, сплетаясь в слова. Язык могучего, гордого, погибшего народа, язык его предков! Арандамарец подхватил, вторя жрецу, чувствуя, как и в нем разгорается неистовое пламя. Ветер подул еще сильнее, свился в кольцо, прозрачной мерцающей стеной оградил Святилище от остального мира. Хаггар пел все громче, раскрываясь овладевшему им веселому безумию. И тут он с изумлением услышал, что еще один голос присоединился к их песне. Прекрасная юная девушка сошла к нему с ближайшего пьедестала и, покачиваясь в такт песне, начала свой волшебный танец. Она парила в воздухе, порхая, как бабочка, то удаляясь, то вплотную приближаясь. А потом богиня танца протянула сияющую руку, и Хаггар ощутил ее нежное пожатие. Подведя его к следующему пьедесталу, юная танцовщица исчезла. Вместо нее в рыжем зареве появился великан с искристыми смеющимися глазами. Полный радостной силы, он хлопнул в ладоши, повел могучими плечами и громко запел. Его огненные кудри струились по ветру. Хаггар подался вперед и был не в силах сдержать широкой улыбки. Великан расхохотался и, взметнувшись ясным пламенем, исчез. Вдруг взревел рог. Дрогнула земля. Из черноты вылетели белые гончие псы и с лаем промчались мимо арандамарца. Вслед за ними на могучем коне на площадку выехал витязь. Его чело хмурилось, в светлых очах полыхала ярость. Но, вторя песне, он тоже хлопнул в ладоши. Хаггар бесстрашно смотрел в лицо великого охотника, не отводя взгляда до тех пор, пока тучи не разошлись на божественном челе и лицо не просияло улыбкой. Всадник качнулся в седле, и конь унес его во тьму. Рядом уже стоял суровый старец в белых мерцающих одеждах. Строго зазвучал его голос, и встали за его плечами кроткая Фальмариль, ласково улыбающийся Эллетур, его потерянные друзья, его воины, не вернувшиеся из боев. Все они слили свои голоса с его голосом, и слезы потекли по лицу Хаггара. Но вот вместо них перед арандамарцем стоит печальная женщина, положив руки ему на плечи. Тихой мудростью светится ее взор, и ее влажные очи пробудили в его сердце жалость ко всем живущим. А слезы ему высушила нежная дева, проведя прохладными ладонями по челу. И годы отлетели осенней листвой, ее разметал ветер, и новая весна зародилась в его душе тонким березовым ростком. Дева же исчезла, уступив место старухе, и та, хлопнув в ладоши, раскинула перед ним пестрое покрывало. Морщинистые руки расчертили звенящий воздух, делая такими ясными события минувшего. Прошлое влило в песню свой тихий, настойчивый голос. Перед арандамарцем чередой прошли видения: дальние страны, бескрайнее море, звездная дорога и лодка, плывущая в серую мглу. Из этой мглы возник хрупкий отрок с золотистыми глазами, тронул тонкими пальцами веки Хаггара и, улыбаясь, исчез. Вокруг арандамарца раскинулись цветущие поля, а по ним, громко, во весь голос напевая их песню, шел голубоглазый муж. Его натруженные руки были полны золотого зерна. За ним, хохоча, бежала девушка. В ее светлых косах синели васильки, цветы расцветали от ее улыбки, и в небе, вторя песне, заливались жаворонки. Эти двое прошли, и высокая, статная женщина встала перед Хаггаром. Ее темные глаза ласкали его, как глаза матери. Расшитый передник был полон спелых, душистых плодов, сладкий яблочный дух напомнил ему о детстве. Снова прогудел рог. Дарительница плодов исчезла. Волны смыли цветущий луг, и из белоснежной пены, улыбаясь арандамарцу, поднялся прекрасный муж. Он запел, и его чудесный голос украсил песню. Так взмах кисти мастера превращает милую картинку в прекрасное полотно. Он пел долго, весело хлопая в ладоши, и бурлила, вскипала, взвихрялась вода. Но и он утих. Снова стоял Хаггар напротив Хранителя, они оба пели, забыв о времени, лишь бы длилась песня. И тогда появились рука об руку могучий муж и юная женщина. Ветер развевал длинные седые волосы Веятеля, но, тиха и прекрасна, стояла рядом его подруга и струила божественный свет, ласково глядя на поющих. Сначала она, а потом и ее спутник вплели свои голоса в песню. И не стало ничего. Ослепительный свет, испепеляя, обрушился сверху. Охваченный небесным пламенем, Хаггар горел, и звучало: “Я проверю прозрачные камешки светом. В его потоке не скрыть изъян. И отброшу негодные, а те, что чисты, соберу в ладонь и унесу с собой”. Внезапно наступила тишина. Исчезла обжигающая боль. Прямо перед ним на иссеченном молниями камне в льющемся потоке света стояла женщина. Взглянув ей в лицо, Хаггар с трепетом узнал княгиню. Но сейчас не любимая женщина стояла перед ним, а жрица Светлого бога, объятая его священным огнем. Ее звонкий голос громом прозвучал в Святилище: