Лекции по русской истории. Северо-Восточная Русь и Московское государство

Положение великого князя московского к началу княжения Ивана III определено в духовной, составленной Василием Темным незадолго до кончины, постигшей его в марте 1462 г.[230]

По форме это традиционный, семейно-вотчинный отцовский «ряд». Мало того, определение семейных отношений стоит вполне на почве старых традиционных воззрений. Дети великого князя – Иван, Юрий, два Андрея и Борис – «приказаны» матери-вдове, великой княгине Марье Ярославне, с наставлением: «а вы, мои дети, живите за один, а матери своее слушайте во всем, в мое место, своего отца», и далее: «а вы, дети мои, слушайте своее матери во всем, а из ее воли не выступайте ни в чем, а который сын мой не имет слушати своее матери, а будет не в ее воле, на том не буди моего благословенья». Власть материнская должна опекать отношения, какие ряд отцовский устанавливает между сыновьями-братьями. Но как установлены эти отношения?

По мере слияния московской вотчины с великим княжением Владимирским в духовных [грамотах] тускнеет отчетливое представление о «разделе», исчезает формула: «а се есмь им раздел учинил». Духовная Василия Темного завершает помянутое слияние, и к ее содержанию лишь с большой натяжкой применимо понятие «вотчинного раздела», оно – сложнее. Отличительной особенностью этой духовной я бы назвал отсутствие цельности ее правового содержания, нарушенного разнородностью тех объектов владения и властвования, каких оно касается. Старший сын Иван Васильевич получает по благословению отца «отчину Великое княженье», причем территория великого княжения Владимирского уже не отличается от того, что я раньше называл великокняжеским уделом московским. Города, назначенные Ивану, тут так перечислены: «треть в Москве», Коломна, Владимир, Переяславль, Кострома, Галич, Устюг, земля Вятская, Суздаль, Новгород Нижний, Муром, Юрьев, Великая Соль, Боровск, Суходол, Калуга, Алексин – все это с «волостьми, с путьми, и с селы» и со всеми пошлинами. Такой состав территории не имеет прошлого; прежний великокняжеский удел разбит, ибо Можайск отдан второму сыну Юрию, зато часть прежних удельных владений (Боровск, Суходол) вошла сюда. Не думаю, чтобы было правильно назвать эту территорию «уделом» старшего сына, в старом, строгом смысле слова. Перед нами вотчина государя великого князя, рядом с которой стоят уделы младшей братьи.

Этих уделов четыре: Юрий получил Дмитров и Можайск, Медынь и Серпухов, да ряд волостей сверх тех, что составляли уезды этих городов; за ним подтверждаются и те земли, что дала ему по духовной великая княгиня Софья Витовтовна; Андрей Большой получает Углич, Бежецкий Верх и Звенигород, Борис – Ржеву, Волок и Рузу; Андрей Меньшой – Вологду с Кубенскими и Заозерскими волостями. За всеми князьями утверждаются полученные ими от Софьи Витовтовны земли, а за Борисом то еще, что ему дала Марья Федоровна Голтяева, мать князя Василия Ярославича боровского. Княгиня-вдова получает Ростов «до живота» («а князи ростовъские» держат то, чем при Василии Васильевиче владели), с тем, что и он по ее смерти перейдет к Юрию, и сохраняет свои «купли» – городок Романов и все села, какие накупила, да еще несколько доходных владений в разных уездах, – купли утверждены за ней с правом распоряжения по духовной, остальное «до живота». Чересполосица всего вообще наделения вызывает указание, что к княгине тянут «судом и данью» все ее села и волости, и «которым… детем своим [великий князь] села подавал, в чьем уделе ни буди, ино того и суд над теми селы, кому дано».

Таковы уделы. Москва – в сложном разделе по годам: треть Ивану Васильевичу; Юрию «год в Москве», что был Константина Дмитриевича, да еще треть, бывшая Владимира Андреевича, вместе с Андреем Большим – «по половинам, а держати по годом»; Борису – год княж Иванов Можайского; Андрею Меньшому – год княж Петров Дмитриевича. Тамга московская делится по третям – треть Ивану Васильевичу, а две другие – «по половинам» – Юрию с Андреем Большим и Борису с Андреем Меньшим, с выделом из всех третей половины княгине, до ее «живота». Относительно уделов в духовной сказано: «а по грехом, у которого у моего сына вотчины отоймется и княгиня моя уймет у своих сынов из их уделов, да тому вотчину исполнит, а дети мои из ее воли не вымутся». Выморочности удела духовная не предполагает, но сохранение в силе правила о его разделе между братьями доказано последующими событиями.