Ленивый любовник

– Ваше мнение «ничто не свидетельствует против самоубийства» вполне обеспечено. Я не собираюсь его оспаривать, но следствие продолжается, так ведь?

– Разумеется. Потому я здесь. Я только сказал, что ваша шутка привела человека к самоубийству. Не знаю, услышите ли вы еще об этом или нет, но сейчас я должен узнать у вас больше, чем знал до сих пор. Если Корриган покончил с собой, то почему он так поступил? Был ли он уверен, что вы знаете о содержании рукописи? Считал ли, что она у вас в руках? Почему? Убийства? Много, чертовски много я должен у вас узнать, и поэтому я пришел сюда,

Вульф нахмурил брови и выдвинул ящик стола.

– Посмотрите, – предложил он. – Я получил это сегодня утром по почте. – Он достал толстый конверт. – Поглядите. Может быть, это разрешит ваши сомнения.

Инспектор встал и снова уселся с конвертом в руках. Сначала он старательно осмотрел конверт, потом вынул содержимое и, разняв листки, начал читать. Через некоторое время он посмотрел на Вульфа, тяжело вздохнул и возвратился к чтению. Когда он управился с первой страницей, то коротко спросил:

– Вы сказали, что это пришло сегодня с утренней почтой?

– Да.

До конца письма Крамер не проронил больше ни слова. Он не задавал вопросов, Вульф устроился поудобнее и прикрыл глаза. Я сидел с открытыми глазами старательно разглядывая инспектора: в течение всего времени, пока он читал письмо, это была сама сосредоточенность. Его лицо ничего не выражало. Когда он кончил читать, то вернулся снова к какому-то отрывку на третьей или четвертой странице и еще раз его просмотрел.

– Вы получили это три часа назад, – буркнул он выразительно.

Вульф открыл глаза.

– Прошу прощения… Я не расслышал.

– Вы получили это три часа назад. Вы знаете номер моего телефона. В девять сержант Стеббинс разговаривал с Гудвином, и Гудвин ни словом не обмолвился о письме.

– Тогда я его еще не прочел, – вставил я живо. – Только получил.

– Забавные претензии! – резко бросил Вульф. – Разве я уничтожил или скрыл это письмо?

– Нет. – Крамер уперся ладонью в подлокотник. – У вас есть доказательства, что это написал Корриган?

– Нет.

– У вас есть доказательства, что не Гудвин отстучал на машинке это письмо под вашу диктовку?

– Нет. – Вульф энергично выпрямился. – Вы не хотите покинуть мою канцелярию? Если вы можете приписывать мне такую фантастическую глупость, мы наверняка не договоримся. – Он погрозил инспектору пальцем. – Вы получили эти бумажки, можете их взять и уйти.

Крамер пропустил мимо ушей замечание моего шефа.

– Вы утверждаете, что письмо написал Корриган?

– Ничего подобного, утверждаю, письмо пришло сегодня утром и единственное, что я о нем знаю, это его содержание. Я надеюсь, что какое-нибудь доказательство найдется. Если в квартире Корригана есть пишущая машинка и исследование покажет, что письмо отпечатано на ней, это будет иметь большое значение.

– Есть ли у вас неизвестные мне сведения об этом письме?

– Нет.

– Есть ли у вас другие доказательства, что Корриган убийца?

– Нет.

– Или что он донес на О’Маллея?

– Нет.

– Вы верите, что это действительно признание Корригана?

– Я не готов к ответу на такой вопрос. Я прочел письмо один раз, торопился. Хотел просить вас, чтобы вы позволили Гудвину снять копию. Но могу обойтись и без нее.

– Это излишне. Я постараюсь, чтобы вы получили копию, разумеется, с предупреждением, что текст не может быть опубликован без моего согласия. – Крамер сложил листки и всунул их в конверт. – Теперь здесь полно отпечатков пальцев Гудвина, ваших и моих. Но все же мы попробуем исследовать письмо.

– Если это фальшивка, – сухо сказал Вульф, – то способный на подобные мистификации должен был слышать кое-что о дактилоскопии?

– О дактилоскопии слышали все.

Крамер потер колени ладонями и, склонив голову набок, посмотрел на моего шефа. Обгрызанная сигара, которая до сих пор не участвовала в деле, выпала у него из рук на пол, однако он не нагнулся, чтобы ее поднять.

– Признаюсь, что это чистая работа, – продолжал он. – Она требует, конечно, подробнейшего исследования, но сделано чисто. И что вы теперь будете делать, пошлете клиенту счет?

– Нет.

– Почему?

– У моего клиента, мистера Веллимэна, есть мозги в голове. Поэтому, прежде чем я представлю счет, мы оба, он и я, должны точно знать, что гонорар честно мной заработан. – Шеф посмотрел в мою сторону. – Арчи, я доверяю твоей памяти, не могу ли я рассчитывать на точную копию предполагаемого письма мистера Корригана?

– Оно длинное. А я только один раз прочел его.

– Я сказал, что пришлю вам копию, – вставил инспектор.

– Я знаю, что вы говорили. И хотел бы получить ее как можно скорее. Мне будет приятно смотреть на документ, подтверждающий, что я, не располагая даже тенью доказательств против убийцы, разоблачил его и вынудил самого совершить над собой суд. Ведь до сих пор мы не располагаем ничем, ни одной зацепкой, кроме этой исповеди без подписи.

– Я хорошо знаю, что у нас ничего нет.

– Поэтому сделайте копию хорошенько со всеми подробностями. Вы хотите услышать мои комментарий?

– Да.