Лестница героев

– Благодарю, – одними губами произнесла стоявшая рядом врач и едва слышно добавила: – Я боялась, они будут штурмовать авионы.

– И давно у вас тут такие настроения?

– Уже несколько дней. Мэр сбежала, и поползли слухи, что на нас идет вся армия Третьего континента. И логика не помогает! – всплеснула руками доктор. – Ну какая армия? Зачем им сдался маленький провинциальный городок возле границы? Но нет, слухи ходят, да еще и обрастают красочными подробностями! А уж когда стало известно, что вывозят больных и раненых, они решили, что вражеская армия вот-вот нагрянет… Это же не так, правда? – внезапно спросила доктор.

Ника сглотнула.

– Я всего лишь рядовая авионера и не располагаю информацией по этому поводу, – неестественным голосом ответила она.

Доктор проницательно посмотрела на Нику и, похоже, сделала свои выводы.

– Что ж, еще раз спасибо за помощь. Я пойду, надо посмотреть, как устраивают раненых.

Оставшись одна, Ника оценивающе взглянула на толпу. Пламя бунтарского настроения, похоже, было потушено. Во всяком случае, на время.

Носилки с больными и ранеными быстро выносили из мобилен и укладывали ровными рядами прямо на заснеженном летном поле; там они лежали, дожидаясь, когда до них дойдет очередь и их занесут в один из авионов. Ника быстро прикинула в уме вместимость оружейного отсека «Урагана» и грузового авиона – и сразу же поняла: на всех места не хватит, кому-то придется оставаться и дожидаться, когда за ними прилетят в следующий раз.

Внимание Ники привлекли двое детей, крутившихся возле носилок с изможденной дамой. Девочка с мальчиком, на вид – погодки, лет девяти-десяти, были в самом конце импровизированной очереди. Мальчишка держался скованно и то и дело бросал вокруг настороженные взгляды. Из-под вязаной шапки выбивались яркие, словно огонь, вихры, из-под воротника теплого пальто время от времени выглядывала любопытная мордочка пятнистого котенка с ярким малиновым ошейником. Девочка же, напротив, не смущалась и не тушевалась, в голубых глазах, таких ярких, которые бывают только у самых рыжеволосых людей, горел вызов. «Ну-ка, подойди и попробуй меня прогнать!» – словно говорил этот взгляд. Огненная коса недвусмысленно указывала на родство детей.

Когда грузовые отсеки были заполнены и санитары принялись возвращать непоместившихся раненых обратно в мобили, девочка не мешкая остановила одного из них, и Нике не нужно было находиться рядом, чтобы догадаться, о чем речь: девочка просила, а точнее, судя по выражению ее лица, требовала, чтобы даму поместили в авион. Впрочем, тон разговора быстро повысился, и вскоре Ника прекрасно слышала громкие голоса.

– Послушай, девочка, я же тебе уже сказал: в авионе больше нет мест. Ничего с вашей мамой не случится, улетит на следующем авионе!

– Я вам тоже сказала – ей надо сейчас!

Санитар устало покачал головой, а затем попытался молча обойти девочку. Та в ответ заступила ему дорогу.

– Не мешай! – прикрикнул санитар.

Воинственное выражение лица девочки за считаные секунды сменилось на совершенно иное, по-детски беззащитное и умоляющее. Губы расстроенно надулись, на глаза навернулись слезы. И только тот, кто стоял совсем рядом, мог заметить, что в самой глубине глаз горел огонек расчета, руководившего и надутыми губками, и слезами. Но поблизости никого, кроме рыжеволосого мальчишки, не было.

– Ну пожалуйста, – тоненько протянула девочка и для убедительности громко шмыгнула носом. – Мама очень больна, а в госпитале не осталось лекарств и почти нет докторов. А на мысе Горн ей помогут! Там же наверняка не только авионеры-героини, но и доктора-героини тоже!

– Я бы и рад, – на этот раз с искренним сожалением ответил санитар, – но в авионах действительно не осталось места. Просто некуда положить!

С этими словами он взялся было за ручки носилок, на которых лежала мама детей, но девочка закричала:

– Не трожь!

Раздраженно махнув рукой, санитар занялся другими больными – видимо, в надежде, что эта упрямая пигалица станет головной болью кого-то другого.

Убедившись, что маму прямо сейчас не уносят обратно в мобиль, девочка присела на корточки рядом с носилками и ласково погладила женщину по голове.

– Ничего, мама, не волнуйся, – расслышала Ника негромкие слова. – Мы с Тиккори что-нибудь обязательно придумаем, даже не сомневайся!

Решимость и упорство так и звенели в голосе девочки, и Ника подумала, что с такой настойчивостью и таким боевым характером она и впрямь горы свернет, но добьется того, что ей нужно.

– Мадам, вы авионера? – услышала вдруг Ника и поняла, что, оказывается, сама не заметила, как подошла к детям.

– Авионера, – подтвердила она, хотя ее форма говорила сама за себя.

– А какой авион ваш? – продолжила расспросы девочка.

Ника без слов указала на «Ураган».

– Большой, – уважительно кивнула девочка, а затем спросила: – Если это ваш авион, то вы на нем самая главная, правильно? Капитан судна?

– Правильно, – согласилась Ника, гадая, к чему ведет ее маленькая собеседница.

– А раз вы главная, то как вы скажете, так все и будет, да?