Лестница в камине

– Алхимиками, – поправила её Сена. – Это мастера, которые берут все лучшие качества металлов, такие как, например, способность отражать свет серебра, податливость золота и прочность железа, и пытаются создать новые металлы. Во всяком случае это то, чем они занимаются сейчас. – Сена повернула голову, теперь её щека лежала на траве, а сама она смотрела на Клэр. – Но раньше (в смысле намного-намного раньше) алхимия занималась не только соединением металлов; она занималась соединением чудес гильдий. Помнишь клетку из металлических растений в Зелёном лесу? Это работа древних алхимиков. Как и эти химеры. И клетка, и химеры представляют собой результат сочетания земледелия и кования.

К своему глубочайшему удивлению, Клэр увидела, как по щеке ковательницы скатилась слеза.

– Ты не обязана говорить об этом, если не хочешь, – заметил Нэт.

– Я в порядке, – ответила Сена. Сделав глубокий вдох, она продолжила: – Мои родители проводили древнеалхимические эксперименты, занимаясь поиском знания, утраченного, когда гильдии отделились друг от друга. Они были хороши в своём деле. Слишком хороши. Когда мне было восемь лет, они смастерили первую самостоятельно двигавшуюся химеру за три сотни лет. Маленького медного котёнка с усами мышонка.

– Но… – медленно произнесла Клэр, вопрос вертелся на кончике её языка, – разве ты не говорила, что химер создают с помощью сочетания чудес кователей и земледельцев? Как твои родители смастерили химеру без земледельца?

Оттолкнувшись ладонями от земли, Сена приняла сидячее положение:

– Это мама была ковательницей, а вот папа… он был земледельцем.

– Что? – Клэр резко села. Она бросила быстрый взгляд на Нэта, чтобы увидеть, участвует ли он в этом розыгрыше, но лицо мальчика было совершенно серьёзным.

– До дня нашего ареста я и понятия не имела, что папа был земледельцем, – продолжила Сена. – При рождении он получил имя Матье Листеца, но затем стал Матье Булатным, чтобы скрыть, к какой гильдии он принадлежал на самом деле, и жениться на маме.

– Но разве ты земледелец? – спросила Клэр.

– Принадлежность к определённой гильдии вроде цвета глаз, – вклинился Нэт. – То, что у твоей мамы голубые глаза, ещё не означает того, что и у тебя они будут такого же цвета.

Сена кивнула:

– Моим родителям повезло, что я родилась ковательницей, а не земледельцем, но на этом их везение закончилось. Секрет раскрылся, когда убежал котёнок-химера. Я по ошибке оставила дверь открытой. Той ночью к нам пришли досмотрщики Огнеграда. – Сена посмотрела куда-то вдаль, казалось, она видела что-то, чего Клэр не могла (и не хотела) видеть. – Маму посадили за решётку, место её заключения держится в тайне, а папу… – Сена сглотнула. – Папу казнили.

Клэр не знала, что сказать на что-то настолько страшное. Не будучи уверенной в том, как Сена отнесётся к объятиям, девочка просто придвинулась к ней поближе.

– Верховный Совет Ардена не знал, что со мной делать, – продолжила Сена. – Я была слишком мала, чтобы понести наказание по закону кователей. Фрэнсис был папиным учителем в Зелёном лесу и, когда он узнал о том, что случилось, вызвался забрать меня к себе. Я живу вместе с ним и Нэтом с тех… – Она сделала глубокий судорожный вдох. – С тех самых пор, – закончила ковательница угрюмо.

Вытирая щеку ладонью, Сена вскочила на ноги и ушла прочь, скрывшись в жёлтой траве. Нэт пошевелился, собираясь последовать за ней.

– Постой, – сказала Клэр. – Дай ей минуту.

– Но, – возразил мальчик, с тревогой глядя в сторону травы, в которой исчезла Сена, – нам пора идти.

– Иногда людям нужно немного времени наедине с собой, – пояснила Клэр. – Чтобы… чтобы всё обдумать. – Когда Софи перенесла свою первую операцию, дом Мартинсонов наводнили нескончаемые посетители, приносившие с собой цветы и подарки. Девочка знала, что так они хотели их поддержать, но всё, чего хотела Клэр, – быть с мамой и папой. Никто из этих людей не был в состоянии понять сковавшее её живот оцепенение, которое только недавно начало отступать. – Дай ей минуту, – повторила она.

Нэт громко выдохнул:

– Я буду следить за рекой. Если она не вернётся через десять минут, мы отправимся за ней.