Летний ресторанчик на берегу

А теперь Флора как будто возвышалась над ним, видела, что ему пора подстричь волосы… У него еще оставались седые волосы за ушами, тоже волосатыми. Отец надел старый килт, темно-красные клетки которого давно поблекли, – это были цвета клана Линдсей, клана его матери, она родилась на материке, но перебралась сюда из Аргайлшира, чтобы выйти замуж за его отца, когда тот вернулся с войны, – дед Флоры служил на кораблях в Северной Атлантике. Эк никогда и не думал о том, чтобы купить новый килт, он надевал его на все свадьбы, на каждый шотландский Новый год, на каждый фестиваль викингов и на каждый Самайн, кельтский Новый год.

Щеки Эка были красными, от многих лет пребывания на ветрах под кожей полопались сосуды, он уже был в таком возрасте, о котором старожилы Мура говорили: «Ему уже не выпрямиться». Но Эк держался прямо, впервые с тех пор, как Флора вернулась, и, похоже, обрадовался, увидев дочь.

– Ох, девица! – с чувством воскликнул он.

И Флора обняла отца, уткнувшись носом в старую колючую ткань.

– Ну, не могу сказать… не могу сказать, будто мне нравится то, что тут происходит, вся эта суета, мишура… – Он показал на ярко освещенный зал. – Но, милая, она бы… ей бы…

Но ни один из них не добавил больше ни слова, да этого и не было нужно.

– Пойдем, – сказала Флора, потирая глаза. – Надо поесть.

Переодеться она могла и позже.

Столы в ресторанном зале поставили в ряд вдоль стен и буквально завалили угощением, тяжелые серебряные блюда поблескивали на белоснежных скатертях.

Здесь были лобстеры и лангустины Келвина, селедка, приготовленная на норвежский лад, усыпанная маленькими красными луковками, морошкой и каперсами, буханки ржаного хлеба с хрустящей корочкой, толстые ломти свежего, влажно поблескивавшего масла и крупная кристаллическая местная соль, сиявшая, как драгоценные камни. Был здесь и местный вяленый лосось, и лосось, замаринованный в виски, – он всегда был невероятно популярен, а еще стояли огромные подносы риса с рыбой, яйцами и луком.

Ничего причудливого, ничего сложного. Никаких роскошных, затейливо украшенных блюд. Просто все то, что было свежим, качественным и знакомым всем островитянам, такую еду здесь стряпали и ели столетиями, – и все это приготовили под присмотром Финтана, который сиял от радости.

Виски, конечно, имелось в достатке, но не забыли и о джине, ставшем теперь статьей экспорта, – его готовили в таких же чанах, что и виски, но созревал он гораздо быстрее, ему не требовалось двадцать пять лет, как хорошему односолодовому виски. Колтон стоял у стола с напитками, наблюдая за тем, чтобы все бокалы моментально наполнялись.

А еще здесь была выпечка. Флора не смогла сдержать самодовольную улыбку. Пироги, безупречные по форме, занимали целый большой стол. Были и разные печенья, принесенные гостями, но ее пироги стали настоящей сенсацией – фрукты сверкали, как рубины, а рядом с пирогами стояли кувшины с густыми сливками. Казалось кощунством резать такую красоту, как поговаривали гости.

По соседству с этим столом находился еще один, с большой надписью на ленте над ним: «ФЕРМА МАККЕНЗИ». Здесь, конечно же, лежали сыры – на каждом большом блюде рядом с тяжелым кругом положили с краю маленькие треугольные ломтики для пробы. А вокруг выстроилось бесконечное количество свежих овсяных лепешек.

Это был настоящий пир.

– Нет-нет, – тихонько сказал Флоре Колтон, видя, как она уставилась на это роскошное зрелище. – Ты вернешься к жуткому письменному столу в жутком городе!

Он протянул ей стаканчик островного односолодового виски, и Флора выпила его, пожалуй, слишком быстро, сразу почувствовав, как спиртное ударило ей в голову, смешавшись с адреналином.

– За стол в фирме, которая будет выполнять все ваши требования, – напомнила она.

Колтон, уже основательно набравшийся, взмахнул рукой:

– Вот такое нелегко найти, детка! Труднее, чем ты думаешь!

Флора улыбнулась, когда он снова наполнил ее стакан.

– А вы беритесь за дело. Не пора ли собрать совет?

– Это куда хуже, чем мое самое первое предприятие, – вздохнул Колтон.

– Точно! – усмехнулась Флора. – Потому что теперь вы знаете, что́ можете потерять.

Она не стала говорить о том, что и сама слегка нервничает. У людей долгая память. Но она должна делать свою работу. И Флора расправила плечи.

– Флора!

– Мэгги…

– Что ж, вышло неплохо! – громко фыркнула Мэгги Бьюкенен. – Совсем неплохо.

– Я догадалась. Вы уже знакомы с Колтоном.

– Спасибо за праздник, – сухо произнесла Мэгги. – Тем более с такой благородной и бескорыстной целью.

Колтон улыбнулся и процедил сквозь стиснутые зубы:

– Не за что.

В соседнем зале послышались звуки «Лихого белого сержанта». Мэгги, которой было уже почти семьдесят, но которая оставалась невероятно подвижной благодаря привычке даже в самую ужасную погоду гонять на велосипеде по каменистым равнинам, взяла Колтона за руку.

Отлично, подумала Флора. Это большой шаг вперед.