Лето злых духов Убумэ

– Следует заметить, что основополагающим принципом буддизма является рин-нэ-тэн-сё, или сансара – реинкарнация. Человек, завершивший свою жизнь, неизбежно перерождается в одном из шести миров: мире богов, мире полубогов, мире людей, мире животных, мире голодных духов или же в мире адских существ. Иными словами, у него нет свободного времени на то, чтобы блуждать, не воплощаясь в новом теле. Буддизм изначально не признает существование призраков… – Человек в черных одеждах сделал шаг вперед. – Что же касается христианства, то человек, умерший некрещеным, отправляется в ад. Верующие возносятся в рай. И хотя Богу противостоит сатана, здесь также не остается лазейки для призраков…

Найто, одетый в белый врачебный халат, постепенно пятился назад, отводя взгляд.

– …ислам также не сильно отличается. Место, в которое человек отправляется после смерти, определяется тем, насколько хорошо или плохо он следовал Корану и жил согласно воле Аллаха. Независимо друг от друга все три мировые религии отнюдь не благосклонно относятся к такому сомнительному явлению, как неприкаянные духи. Потому что религии существуют именно для живых, они не предназначены для мертвых…

Повысив голос и говоря без единой запинки, с каждой паузой Кёгокудо делал шаг вперед, загоняя Найто в безвыходное положение.

– …иными словами, быть верующим человеком и признавать существование духов – это, строго говоря, несовместимые вещи, Найто-сан! – В голосе Кёгокудо зазвучала властная сила. – Я полагаю, что ваше незрелое понимание необходимо исправить. – И, словно провоцируя Найто, он добавил: – По правде сказать, я – не верующий человек. Как и вы… не врач.

Найто в раздражении поднял глаза. Кёгокудо встретил его взгляд.

– Но ведь вы пришли для того, чтобы снять проклятие! – Найто буквально сверлил Кёгокудо глазами. – Если вы не верующий, как вы можете снять проклятие? Что вы вообще можете?!

– Разве я вам этого уже не сказал? Я пришел, чтобы провести вас всех через ту дверь.

Найто посмотрел в сторону двери библиотеки, на которую указывал пальцем Кёгокудо, и коротко содрогнулся.

– Б… барышня, я, к сожалению, не смогу участвовать в этом сеансе спиритизма или экзорцизма. Если на то пошло, то лучше б уж тот не внушающий доверия детектив продолжил свое расследование. Даже если допустить, что этот человек обладает сверхъестественными способностями и может говорить с мертвыми – подобные вещи здесь не требуются. Макио-кун жив.

Рёко ничего не сказала. Она только смотрела в окно через просвет между занавесками, и ее взгляд был таким отстраненным, словно она смотрела на самый край мира.

Заговорил оммёдзи:

– Найто-сан, вам так страшно войти в соседнюю комнату?

– Ч… что за шутки?!

– Вы так настойчиво утверждаете, что Макио-си жив, но есть ли у вас какие-либо доказательства этого?

– Какие еще доказательства тебе…

– Может быть, это лишь ваши надежды? Несмотря на то что вам совсем не хочется, чтобы он был жив, если выяснится, что он мертв, вы окажетесь в затруднительном положении.

– Да что…

– Не стоит беспокоиться. Макио-си совершенно точно мертв.

Все присутствовавшие в комнате пораженно застыли. Каждый об этом думал, но никто не решался сказать… даже Энокидзу не утверждал этого однозначно; и вот внезапно явившийся непрошеный гость так просто и открыто это произнес.

– Мертв?.. – Рёко медленно перевела взгляд на Кёгокудо.

– И вы, Найто-сан, вне всяких сомнений, одержимы его духом.

Лицо Найто застыло, в мгновение ока сделавшись мертвенно-бледным.

– Н‐но разве вы не сказали, что н‐никаких призраков не существует? Хватит уже всех дурачить!

– Я лишь сказал, что я в них не верю. Но на людей, подобных вам – которые в них верят, – призраки обладают несомненным влиянием.

– Ч‐что… во ч‐что я верю? О чем вы говорите?! – Разговаривая с Кёгокудо, Найто совершенно забыл о приличиях. Его взгляд беспокойно метался из стороны в сторону, а слова были обращены как будто ко всей комнате.

– Из-за того, что Макио-сан исчез, у вас нет аппетита. Вы ни на чем не можете сосредоточиться. Не можете спать. Не можете перестать пить саке и провалили государственные экзамены, и у вас слуховые галлюцинации – все это по вине злого духа, которым вы одержимы.

Найто пребывал в состоянии шока.

– Довольно, – сказала управляющая делами клиники. – Мы молча слушали вас, поскольку вы – оммёдзи, но только что вы заявили, что не верите в существование духов, а потом сказали, что они есть… я не могу уловить смысл того, о чем вы говорите.

Определенно с некоторого момента при поверхностном взгляде рассуждения Кёгокудо казались непоследовательными. Однако, с другой стороны, он умело ударял в самые уязвимые чувства своих собеседников. Нельзя было сказать, чтобы во всем этом не было смысла. Смысл был более чем очевиден. Разве не в доказательство этого и директор клиники, и Найто сидели молча, как проигравшие в драке собаки?

– Сэнсэй… – раздался за моей спиной голос Ацуко Тюдзэндзи.