Читаем Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг. полностью

14 июня. Письмо обер-прокурору Св. Синода графу Н. А. Протасову с отзывом по делу об учреждении богадельни в Москве на средства Н. Лупандиной: «Рассматривая проект и мнение консистории, не мог я не обратить внимания на очевидную несообразность, что в одном доме, для 20 богаделенных, предполагается устроить две церкви. Архиерейская присяга обязывает не пропускать, чтобы церкви строимы были свыше потребы. Посему надлежит: 1) дозволить устроить при богадельне одну церковь, во имя Божией Матери, в честь иконы ея Тихвинския; только две чаши на двух сторонах иконостаса отменить, как не представляющия приличия и правильнаго знаменования. 2) В уважение желания просительницы дозволить в сем храме в день Адриана и Наталии совершать праздничную службу, со всенощным бдением» (Мнения. Т. доп. С. 272–273).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Не гневайтесь на меня, что умею только препятствовать Вам, а не содействовать» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 110. № 705).

• Письмо игумении Аполлинарии (Шуваловой): «Если надобно Вам быть у меня, то завтра в 4 часа пополудни. В четверг, может быть, не найдете» (Переписка с современницами. С. 590. № 84).

15 июня.

Письмо А. Н. Муравьеву: «Один человек, простившийся с Вами пред Вашим отселе отбытием, отказывается приветствовать Вас по Вашем возвращении. Графиня Анна Сергеевна Шереметева во вторник занемогла, в субботу почувствовала себя особенно тяжело, под вечер приобщилась святых таин с чувством облегчения и вскоре скончалась, изъявив сожаление о своем сыне и поручив его в покровительство Божией Матери. Помолитесь о ней в мире. Помни последняя, говорит она. Впрочем, Вы не беспокойтесь: она говорит нам сидящим дома, а не путешествующим» (Письма. 1869. С. 305. № 195).

• Воспоминания А. Н. Муравьева: «Трогательно было мое прощание с Владыкою. Он был нездоров, и я хотел отложить мою поездку, но Владыка отсоветовал и, чтобы меня успокоить в минуту моего прощания, взошел со мною в алтарь домовой церкви и там, как простой священник, надев на себя епитрахиль и поручи, отслужил для меня, у самого престола, молебен в путь шествующих. Никогда не забуду этого умилительного молебна! Нас было только двое в храме, и мне пришлось вместо клирика отвечать на его возгласы» (Письма. 1869. С. 305–306. № 195).

17 июня. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Мое лечение в прекословии с службою и служба с лечением. Третьего дня служение на погребении графини Шереметевой с трудом я совершил. Потому вчера убежал в Перервинский монастырь, где мне несколько свободнее, и отсюда сие пишу» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 110. № 706).

19 июня.

Резолюция на документе, препровождающем в Консисторию указ Св. Синода: «Консистории дать знать настоятелям монастырей и благочинным о состоявшемся Высочайшем повелении, чтобы о важных проступках духовных лиц доводимо было до Высочайшего сведения, предписать о тщательном внушении подведомых, чтобы они к духовным побуждениям охранять себя от всякого незаконного и предосудительного поступка присоединили и то, чтобы проступками своими не огорчать человеколюбивого сердца всемилостивейшего Монарха и пред Его Высочайшим взором не подвергать нареканию свое звание» (ДЧ. 1886. Ч. 1. № 2. С. 259).

21 июня. Письмо архиепископу Евгению (Казанцеву) с разъяснением оснований воспрещения причетникам, двоеженцам, входить в алтарь и надевать стихарь: «Для ясности дела неизлишним почитаю присовокупить, что некоторые причетники, двоеженцы, просили у меня позволения употреблять стихарь, ссылаясь на подобное дозволение от моих предшественников. По уважению к моим предшественникам я охотно принял бы их пример за образец себе, если бы не препятствовали правила апостольское и Василия Великого, которым повиноваться, без сомнения, есть высшая обязанность, нежели подражать примеру достойных предшественников. Притом думаю, что снисходительное разрешение предшественников произошло от того, что они читали только сокращенное правило: не священ всяк двоеженец – и отнесли его только к священникам и диаконам. Я же, имея в виду полное апостольское правило, которого сила простирается и на причетников, не могу не следовать сему правилу в точности. По моему мнению, церковное управление твердо дотоле, доколе страшимся переступать через рубеж правил, как скоро переступим однажды по какому-либо произвольному рассуждению, то уже трудно будет определить, где остановиться. Один шаг через рубеж правил подвергает опасности многое и подает строгим ревнителям случай к нареканию» (Мнения. Т. доп. С. 276).

• Резолюция на донесении благочинного: «Настоит необходимость письменно подтвердить, чтобы богослужение в Хотькове монастыре начиналось постоянно в определенные часы, по давнему обычаю сего монастыря, а в случае сомнения – по примеру лавры; а священнику внушить, чтобы он служение совершал неспешно» (ДЧ. 1885. Ч. 2. № 8. С. 499–500).

22 июня. Резолюция на прошении о решении спора о посреднике:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1
Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1

До недавнего времени Учение Агни-Йоги было доступно российскому читателю в виде 12 книг, вышедших в 15 выпусках в течение 20-30-х годов прошлого столетия. По ряду объективных причин Е.И.Рерих при составлении этих книг не могла включить в их состав все материалы из своих регулярных бесед с Учителем. В результате эти подробнейшие записи были сохранены лишь в рукописном виде.Двухтомник «Высокий путь» — подробнейшее собрание указаний и наставлений Учителя, обращенных к Е.И. и Н.К.Рерихам, как ближайшим ученикам, проходившим практический опыт Агни-Йоги. Перед читателем открываются поразительные страницы многолетнего духовного подвига этих великих людей. В живых диалогах раскрываются ценнейшие подробности Огненного Опыта Матери Агни-Йоги.Этот уникальный материал является бесценным дополнением ко всем книгам Агни-Йоги.

Елена Ивановна Рерих

Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука