Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг.

25 февраля.

Письмо обер-прокурору Св. Синода графу Н. А. Протасову с приложением правил о действовании православных священников при погребении умерших римско-католического, лютеранского и реформатского исповеданий: «Замечательно выражение шестаго правила Лаодикийскаго собора, которое удаляет от церковных молитв

коснеющих

в ереси. Здесь можно искать некотораго намека, что не так строго можно поступать с людьми, хотя не принадлежащими к православной церкви, но мирно расположенными к ней, уважающими ее, наклонными к ней и таким образом подающими надежду совершеннаго соединения с нею. Доброе смотрение и человеколюбие требуют, чтобы таковые не слишком сурово устраняемы были от церкви, но чтобы, имея к ней некоторый доступ, лучше могли узнать ея достоинство и прийти в ея общение. Сим изъясняется и оправдывается пред правилами нынешний обычай православной церкви, по которому она мирно совершает свои торжественныя моления за царя и отечество, не обращая строгаго взора на то, что в них приходят иногда участвовать с православными люди других христианских вероисповеданий, как чада общаго отца, царя. На сей раз она довольствуется единением в имени христианина и в любви к царю и отечеству и надеждою более совершеннаго единения церковнаго. В сем духе церковнаго добраго смотрения действовал и св. Василий Великий, когда от арианина принял приношение и допустил его присутствовать при литургии; но сей пример церковнаго снисхождения не может быть приложен к людям, которые до того коснели вне православной церкви, что вне ея умерли. <…> Вера и молитва веры споспешествуют спасению, если бы сии люди поверили благодати и молитве православной церкви, то присоединились бы к ней. Если же не присоединились, то это признак, что не имели такой веры. Без веры не полезна молитва. Молитва учреждена в церкви не как благовидный обряд, но как духовная помощь и орудие к привлечению благодати Божией, милующей и спасающей. <…> Должно признаться, что могут встретиться случаи, убедительно просящие более снисходительных распоряжений. Например, если, при недостатке римско-католическаго священника, должно совершиться погребение римско-католика, который оставил жену и детей православных, желающих молиться о нем по чину своей церкви; если при том известно, что он чтил православную церковь, имел благоговение к ея святыне и оказывал расположение присоединиться к ней, но предварен нечаянною смертию: в сем особенном и исключительном случае епископ, которому было бы представлено сие дело, вероятно, склонился бы придержаться в некоторой степени вышеприведеннаго примера Василия Великаго. Но такие исключительные поступки, в которых по вере и совести действующаго отчасти смягчается сила общих законов, не могут составить правил и войти в закон» (Мнения. Т. доп. С. 182–188).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Мир Вам, Отец Наместник, а притом и терпение, чтобы без гнева прочитать резолюцию о святотатстве из Троицкого собора[64]. Когда о сем упомянуто в официальном донесении, нельзя было оставить без внимания того, поступлено ли было в деле столь важном сообразно с законом и с предосторожностию на будущее время» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 12. № 567).