Читаем Лилия полностью

Отец вопреки протестам жены, продолжил оказывать ей всяческую помощь, что, вероятно, воспринималось мамой как некоего рода предательство, но упрямство и жёсткость к супруге не позволяли ему идти у неё на поводу и оправдываясь жалостью он стал помогать ещё больше и даже когда его не просили – то есть по собственной инициативе. Отца в том числе не остановил тот факт, что при выделении дополнительного участка земли, старушка костьми легла перед властями, причитая на всю округу как ей тяжело, какая она старая и обделённая и то, что у нашей семьи все есть. В итоге, клочок земли получила она, несмотря на то что ей он совершенно был не нужен, а отец вскапывал после этого этот клочок тоже.

ООО, этот божий одуванчик не задумываясь убил бы всю нашу семью, в том числе и детей ради собственной наживы. Такого рода люди ползают как тараканы вокруг, повсеместно, и, возможно, к старости многие из нас достигнут той стадии циничности и озлобленности, при которой собственный комфорт и удовольствие, даже мимолётное, станет во главу угла настолько, что за лишнюю копейку готовы будем уничтожить другого человека, семью, сообщество.

Впрочем, иногда и старости глубокой ждать не приходится. Много позднее, я – обладатель проницательного ума (ух и скромный же я), был свидетелем того, как молодая особа не задумываясь разрушила жизнь человека. И ради чего? Ради собственного, сиюминутного комфорта. Излагаю сию красочную историю:

Многие женщины (неосознанно запоминаются истории именно о женщинах) в незнакомой и безопасной для своей репутации обстановке, к примеру, в другой стране, позволяют себе приключения, на которые в привычной обстановке ни за что бы не решились. Дама отрывается – все кажется возможным и позволительным – иногда раз в жизни, но чаще с перспективой. И в том и в другом случае личный комфорт, удовольствие затмевают и совесть, и благородство, и разум, в том случае если они были, разумеется.

В одном из массажных салонов массажист сделал приятное клиентке. Рукой. Судя по рассказам (позвольте не распространяться из каких источников сведения), инициатива исходила от женщины – подтолкнула, направила руку массажиста в нужном направлении. Мужчина редко отказывается от такой инициативы. Особенно восточный, особенно при контакте с инопланетянкой – запретное, вожделенное притягивает, фантазии реализуются.

Для дамы все закончилось благополучно. Неожиданно быстро. Видимо желание достигло предела, рвалось наружу. Покидая салон, клиентка ответственному за качество сотруднику пожаловалась на домогательства. Массажиста уволили с высокооплачиваемой работы. Без пособия. Со скандалом.

Чем руководствовалась эта девушка? Возможно стало стыдно и убедила себя что стала жертвой, но более вероятно подстраховалась на случай повторного посещения, чтобы ничего не напоминало о случившемся.

В любом случае нелицеприятная, мерзкая история, характеризующая многих из нас не с лучшей стороны. Мимолётный комфорт, удовольствие, мнение окружающих ставятся во главу угла, являются важнее чем любой исход в судьбе постороннего (и не только!) человека, жизнь которого могла бы сложиться иначе.

15

Если бы у меня был дневник, и я имел усидчивость и постоянство характера, наверняка много интересного бы сейчас вспомнил. Но дневник хоть и заводил неоднократно, но после пары абзацев забрасывал вплоть до появления нового, пока не выкинул эту идею из головы напрочь, вследствие чего в настоящее время приходится выдёргивать из лабиринтов памяти те или иные лоскутки, появляющиеся спонтанно и из ниоткуда, ведомые черт знает каким алгоритмом.

Порой возникает такая картина:

Дети модели «человек» быстро находят общий язык. Она лепила из песка какие-то фигуры.

«Давай поиграем вместе?»

«Привет. Давай.»

«А что ты делаешь?»

«Готовлю обед мужу.»

Лилия или Лиля, её звали Лиля. Вот таким образом в моей жизни появилась Лилия.

Оказалось, что она готовит что-то на кухне. Белое платьице уже запачкано, но нисколько не затмевает прелесть хрупкого тела. Два маленьких робота что-то лепят вместе – оба одинаковой модели, но каждый из них представитель различной внеземной цивилизации. Через несколько минут, они уже лежат на груди в траве, мягкой и душистой, являющейся всего лишь иллюзией, но вполне осязаемой. Робот «девочка» не может видеть, что платьице задралось и оголило тоненькие ножки, воткнутые в белые трусики. Робот модели «мальчик» также не замечает, но было в этом интимное, таинственное – двух представителей разных цивилизаций уже тянет друг к другу, хоть и период полового созревания ещё не скоро, но уже тянет, заложенное в сознание с единственной целью – обновление.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет – его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмель-штрассе – Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» – недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.

Маркус Зузак

Современная русская и зарубежная проза
Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Современная русская и зарубежная проза / Роман / Современная проза / Проза