Любимая игрушка Создателя

На другой день он ушел, не дождавшись ни Учителя, ни Павла, ни Марии…

* * *

Выбираясь из окна, Карл неловко спрыгнул и подвернул ногу. Постоял немного, пережидая, пока пройдет боль, и уже собирался спуститься, как вдруг услышал странный звук, который заставил его вздрогнуть. Ему показалось, он слышит колокольный звон. Он сбежал с крыльца. Негромкий звон продолжался, он был беспорядочен и отрывист. Казалось, шалый ветер раскачивает где-то колокол.

Полный любопытства, он пошел на звук. Метрах примерно в двухстах от школы, на заросшей кустарником поляне, он увидел невысокую церковь. Двери́ не было, разбитый вход зиял чернотой. Карл подошел ближе. Церковь была старинная, полностью деревянная, даже остатки кровли были из деревянных дряхлых «чешуек». Внутри было пусто, темно и холодно. Через высокие окна без стекол заглядывал лес, перечеркнутый тонкими рамами. Похоже, здесь был пожар: на месте алтаря – черные обуглившиеся стены. Может, ударила молния.

Наверху, на невысокой колокольне раскачивался на ветру колокол, издавая тот самый беспорядочный и печальный звук. Через дыры в крыше он увидел волнующиеся верхушки деревьев и быстро несущиеся сизые тучи. Одно из массивных, почерневших от огня бревен-распорок под потолком, упиравшихся в противоположные стены и напоминавших спицы на тележном колесе, переломилось неровно, и теперь концы его – короткий и длинный, косо торчали под углом к полу. Глухая тишина, запах земли и остывшего пепла, сухая трава, запустение… Карл поежился. Церковь была брошена людьми, так же как и школа, то ли после пожара, то ли в силу каких-то других причин. Что это была за церковь посреди леса, почему вдали от жилья, как случилось, что не сняли колокол… никто уже не узнает. «Пока звучит колокол, церковь жива», – подумал вдруг Карл.

Спотыкаясь о корни деревьев, отводя от лица ветки и разрывая густую паутину, он пробирался через лес напрямик, спешил добраться до машины до начала грозы. Ему это почти удалось. Проливной дождь хлынул, когда он уже подбегал к ней. С чувством облегчения он рухнул на сиденье. Завел мотор. Машина, взревев, рванулась с места и запрыгала по разбитому асфальту. Карл спешил, опасаясь застрять на грунтовой дороге перед выездом на окружное шоссе. Он успел добраться до шоссе, и ливень, словно только того и ждал, тут же припустил сильнее. Ветер стих, ливень стоял вокруг машины шипящей белой стеной. Фары беспомощно упирались в эту стену, «дворники» не успевали смахивать водяные струи. Карл пристально, до боли в глазах, вглядывался в темноту…

В городе, как оказалось, дождя не было вовсе. Гроза то ли обошла его стороной, то ли была еще в пути. Он смотрел на жалкое кирпичное строение гостиницы, на сомнительных мужчин и женщин, стоящих у входа в ресторан, и раздумывал, остаться ли на ночь или уехать прямо сейчас. И только мысль, что ехать было некуда, остановила его.

Он так и не уснул в ту ночь. Лежал, прислушиваясь к крикам подгулявших гостей, дурной громкой музыке из ресторана и ритмично трещавшей кровати за стеной. Думал. Вспоминал. Мысли кружились, как стая перепуганных птиц, и ни одна не додумывалась до конца. Он вспомнил, почему они оказались в доме-тереме. Туда привел их Учитель. Привел тайно, похоже, выкрал из школы. Почему? Потому что умер Андрей? Он помнил голос Учителя, мягкий, теплый бас, помнил, как он играл с ними, как радовался их успехам, хвалил… Он любил их, он не мог причинить им вреда. И, если он увез их тайно, значит, на то была причина. Он боялся за них. Он собирался приехать за ними, а они разбежались, как зверушки из клетки. И все забыли, повинуясь приказу…

Учитель собирался приехать за ними, но что-то ему помешало. Тот художник, Микулин, сказал, что отец попал в автомобильную катастрофу. Вот и разгадка, почему он не забрал их. Учитель погиб! И они остались одни…

Художник сказал, что они с матерью сразу же уехали. Бежали в Сибирь. И он взял ее фамилию. А она всю жизнь боялась…

Так что же это была за школа? И как погиб Учитель?

Человек со скамейки

убил Сторожа, думал он. Почему? Чтобы тот ничего не рассказал ему, Карлу? Они вышли на старика одновременно. Что это, совпадение? Или… связь между ними? Или… пришло время? И если это Павел… Если. Кто, если не Павел? Больше некому. Павел. Один из четверых. Одержимый идеей первенства, ревнивый и злопамятный еще тогда, в детстве. Брат. Он мог прийти к нему, Петру, с открытыми руками… Вместо этого он играл с ним, как кот с мышью. Он убил Сторожа. Он убил политика Зотова… его руками. Он посадил его на цепь. Он пугал его. Зачем? Пробовал мускулы? Хотел чувствовать себя хозяином? Упивался властью? Ему, Карлу… Петру… удалось убежать. Он был уверен, что связь между ними порвалась навсегда. Он вспоминал, как был счастлив – ему нравилось убегать, оставляя того в дураках. Дураком оказался он сам, и убежал, как оказалось, недалеко. Он вспомнил свой ужас во время спектакля, когда понял, что тот снова нашел его, что он здесь, в зрительном зале, в последнем ряду… Человек со скамейки, Павел…