Любовь без поцелуев (СИ)

– Ну, ясен хер, – я закрыл коробочку и поставил её в тумбочку. Пусть только тронет кто – пальцы по одному переломаю. – Не в «цацках» и не в «мацках». Просто пока не сделаешь, можно, априори, считать, что у тебя нихуя не получается. А если бы я себе кого-нибудь выбрал, я бы всё делал, что мог, и не думал, что я чего там не так.

– Вот что, блядь, в тебе бесит, так это то, что ты всегда думаешь, что всё про всех знаешь, и только ты один самый умный и правильный, – Игорь безбожно скрипел кроватью.

– Ну, ничего, живу же как-то. Ты, давай, насчёт Валентина я это серьёзно. Дискотека будет, то-сё. Рэю маякни, он вам медляк какой хочешь сбацает, ну, там я не знаю… А мне мозги не еби, и без того проблем хватает.

– Ой да какие у тебя там проблемы, что, спортзал опечатали, горе-то какое прямо!

– Такие у меня проблемы! Тебе знать не надо. А если не перестанешь крутиться и в подушку хныкать, я ща как встану!..

– Ладно-ладно, я сплю.

====== 40. Стас. День Святого Валентина – 2 ======

– Сдаём, сдаём работы на проверку… Зачем мне этот чистый лист? Я знаю твою фамилию и класс! Вообще не понимаю, зачем с таким отношением нужно было идти в одиннадцатый! Шли бы тихонечко в ПТУ и не занимали здесь койки, а то ничего не хватает! И подписываем, подписываем, я не обязана тут графологией и хиромантией заниматься!

– Что такое графология? – спросил я у Игоря от нефиг делать. Свою работу я уже сдал и теперь посматривал на Вовчика – тот чего-то тупил, хотя чего там тупить, всё просто.

– Наука о почерке. Вроде по почерку можно угадать, что за человек.

– Что, правда? – эта мысль мне как-то не понравилась. То есть, кто-то посмотрит на мой почерк и всё про меня поймёт? Как-то не катит. Интересно, а изменить почерк так, чтобы про тебя думали что-то особенное, реально?

– А фиг знает! Одни говорят – да. Другие – что это такая же херомантия, как хиромантия, – Игорь сегодня что-то прям весёлый был, в Москве все бомжи сдохли. – Я в это не очень верю, хотя, кто знает, взялось же это откуда-то… Физкультурный зал открывают, я слышал?

– Типа того.

Насчёт физрука никто ничего не рыпался. Повесился – и всё. Бывает. Вещи его жена увезла. Ленку тоже не нашли – хотя, казалось бы, не так уж сложно его с кем-то спутать, но, думаю, не особо-то и хотели искать. А может и прибили его уже где. Про «физру» много чего говорили – то, вроде, кого-то наняли нового, то, что будет «психичка» наша её вести (ага, вести, она и так уже кучу всего «ведёт»), то, что её вообще не будет.

– Что, вечером идём в зал? – Вовчик наконец-то расстался со своей работой и мы отправились на «литру». Мне было даже немного интересно – сегодня мы начинали изучать роман «Мастер и Маргарита», который я позавчера дочитал. Ну и чтение! Автор, интересно, тоже, как поэты Серебряного века, кокаин нюхал? Местами такой бред… Ну вообще бред, то есть. И мы это по программе проходим? Вот это всё? Про голых летающих баб и огромного кота… и про сатану?! Но кое-что мне реально понравилось.

– Мне надо аппаратуру новую проверить, – Рэй смотрел в пол.

– Ой, да что там её проверять? Работает – работает, не работает – значит, нет. Ну или в другой раз проверишь, до четырнадцатого ещё время есть.

– Да? Ну ладно, – теперь Рэй смотрел в стену. Бля, поверить не могу, что они с Вовчиком… Вовчику вообще не стрёмно? Мне иногда жутко хочется его расспросить, прямо язык чешется, но не хватало мне ещё начать эти бабские разговоры «кто-с-кем-и-как».

– Ну что, дочитал книгу? – поинтересовался Игорь, когда мы дошли до класса русского языка и литературы, всё-таки решив, что идём тренироваться и больше никуда. – И как…

Он тут же заткнулся – из класса выходили близнецы Муравьёвы. Ладно, Аня эта... А я бы смог трахнуть её брата… Блядь, да что за хуйня неостановимая мне в последнее время в голову лезет? Превращаюсь в пиздюка озабоченного. Надо идти сегодня в зал, непременно! И так там устать, чтобы до кровати только доползти!

…Или потрахаться…

– Заканчиваем разговоры, достаём тетради…

– Тамара Ильинична, а у меня тетрадь пропала!

– Сама виновата, сколько вам говорили следить за вещами! Возьми у кого-нибудь листочек. Итак, следующие пять уроков программа отводит на изучение гениального романа одного из самых знаменитых писателей двадцатого века – Михаила Афанасьевича Булгакова. Записывайте…