Любовь и бессмертие

Настя умолкла, погрузившись в свои переживания, время от времени вытирала ладошкой редкие слёзы, не замечая тревожного взгляда, который всё чаще бросал в нашу сторону Андрей. Я тоже молчала, да и что можно сказать человеку, который методично убивает отношения, отстаивая своё право на убийство словами: «Я такая, какая есть»?

Наконец, Настя спросила:

– Маленькая, может, Андрей меня не любит? Мне кажется, он только одного человека любил – свою бабку.

– Любит тебя Андрей. Сейчас тревожится, чувствует, что плохо тебе.

Настя посмотрела на мужа и улыбнулась. Андрей снизу вверх качнул головой, безмолвно спрашивая: «Что случилось?»

Я отвела от него взгляд и сказала:

– Тата – единственная, кто по-настоящему любил Андрея. Пойдём, Настя, Катя, кажется, наговорилась.

– А я? – Широко распахнувшиеся голубые глаза Насти смотрели с обидой. – Я люблю Андрея.

– Любишь, Настя, конечно любишь! Но ещё больше ты любишь свои привычки, свои замшелые установки, свой взгляд на отношения. Ты отрицаешь новое, лёгкое, праздничное, романтичное. Ты, Настя, иди завтра по магазинам. Это лучшее, что можно сделать в Вечном городе! Это лучшее, что можно сделать для ваших с Андреем семейных отношений. Это самое лучшее выражение любви к мужу, который любит искусство!

В тот раз Настя услышала меня, осталась бродить по базиликам и часовенкам вместе с нами, расспрашивая то Катю, то Андрея о том, что непонятно, а к концу недели она и сама стала высказывать интересные суждения по поводу того или иного полотна или изваяния. Катька уговорила отца остаться в Риме ещё на неделю, а Андрей и Настя уехали, хотя Андрей и не прочь был задержаться, но Насте непременно надо было домой.

Со временем её отношения с мужем скатились в рутинное общежитие.

«А теперь Андрея нет, его убил инфаркт. Болезнь душевно одиноких людей. Без Таты не нашлось на земле человека, с кем бы он мог разделить своё одиночество»…

На повороте на дорогу, ведущую к усадьбе, встречная машина моргнула фарами, пропуская нас вперёд.

– Сергей Михалыч, – буркнул Паша и был прав – машина свернула вслед за нами и поехала сзади.

Я вернулась в уют воспоминаний…

Серёжа перенёс кроватки деток из своей спальни в детскую, как только детки отказались от позднего кормления, и тогда Настя почувствовала себя полноправной няней.

К этому времени Катюша провела презентацию триптиха в Москве и уехала с выставкой в Европу. У триптиха появились потенциальные покупатели, но Серёжа категорично заявил, что картины останутся в семейной коллекции, и сколько бы они не стоили, он готов эту сумму заплатить.

Весь первый год жизни малых Серёжа провёл с ними. Иногда мы уезжали с детьми из усадьбы на целый день. Мы много разговаривали, как было тогда, когда наши отношения только начинались. Мы не касались в разговорах только двух тем – болезненного для обоих недавнего прошлого и вероятного будущего наших личных отношений. Случалось, я перехватывала его вожделеющий взгляд, смущаясь, отводила глаза, он в ответ виновато улыбался…

Амур встретил у дверцы автомобиля, пёс всегда чувствует время моего возвращения и ждёт, растянувшись огромным телом на террасе у входа в дом. Пока я здоровалась с ним, прибежали Леди и Бо́ян. Два дружка – Кинг и Вулкан, по-видимому, встречали у гостевого домика Серёжу. Я пригласила собак в дом, но они, виновато поглядывая на меня, от двери отошли.

– На улице останетесь? – спросила я, перешагивая через порог, и закрыла дверь.

В этот вечер меня встречали все главные люди моей жизни, так счастливо собравшиеся в гостиной в одно время.

– Мама! – увидев первым, Андрей кинулся навстречу и запнулся о коробку из-под конструктора. Подхваченный Максимом за рубашку, Андрей удержался на ногах и не упал. Сашка, тем временем, торопливо сползала с дивана, держась за палец графа.

Опустившись на коленки, я приняла малых одного за другим в объятия.

– Здравствуй, сынка! Ох, соскучилась, мальчик мой! Как день прошёл?

– Мамочка!

– Сашка! Здравствуй, детка!

Детки наперебой делились открытиями сегодняшнего дня:

– Мама, я крррепостную стену стррою. Большууую!

– А я с дедой книжку читаю, про голбунка, коняшка такой, он цалевичу помогал.

– Саша, не царревичу, а Иванушке-дурррачку.

– Я знаю, дулачку. Он потом цалевичем стал.

– Мама, деда нас водил смотрреть наших лошадок. Я всех погладил.

– И я!

– Деда сказал, мы скорро с Сашей сами на лошадках скакать будем.

– Мамочка, а когда?

– А меня один коняшка поцеловал! Ха-ха-ха. Вот сюда! Мама, у него губы мяяягкие.

– А Маша сегодня суп лазлила и лугалась сильно. Себя дылявой называла. Ха-ха-ха. Дылявая Маша.

– Мама, а мы потом помогали убиррать!

– Мы пол вместе с Олей мыли!

– Мама, а Кинг сегодня на Рруслана ррассеррдился.

– Да. Луслан в гости плиехал, а Кинг залычал.

– А Саша Кинга обняла, и он перрестал.

– А Стефан нам сегодня массаж не делал. Настя сказала, он куда-то с самого утла плопастился.

Я не успевала реагировать на их сообщения, не успевала отвечать на их вопросы и лишь целовала светловолосые головки, наслаждаясь их близостью и ароматом.