Любовь и бессмертие

– Мама, пойдём, я тебе крррепость покажу! – Андрей потянул меня за руку. – Ну пойдём, мама!

Подчиняясь ему, я подхватила Сашу на руки и с нею на руках поднялась на ноги. Саша затихла и тесно прижалась ко мне. «Почувствовала, маленькая, что худо мне», – расчувствовалась я, но к счастью в это время с другой стороны от Саши ко мне приникла Катюша.

– Мама!

– Здравствуй, Котёнок. Как ты себя чувствуешь?

Она улыбнулась и погладила живот.

– Чувствую я себя бочонком, мама! Ванечка толкается. Макс сегодня нас два часа выгуливал, хорошо Саша домой попросилась, а то бы и двумя часами не обошлось.

– Ну, не жалуйся, сестрёнка! Я для племянника старался. – Обхватив руками всех троих – и Катю, и Сашу, и меня, Максим поцеловал меня. – Здравствуй, мама!

– Здравствуй, милый!

– Мама, удели мне сегодня время, надо поговорить.

– Хорошо, сынок. Сразу после ужина.

И Максим, и Катя вернулись в свои кресла. Я присела на диван к Андрэ и поздоровалась:

– Здравствуй, Андрей. Как ты, милый? Как день прошёл?

Он ласково улыбнулся.

– Здравствуй, детка! Я – замечательно, и день замечательный. Котик сегодня целый день дома, детки. Одна беда – тебя нет.

Услышав упрёк, а проще сказать, получив вербальную оплеуху, я отвернулась, отодвинулась от Андрэ и опустилась спиной на спинку дивана. Саша завозилась, усаживаясь удобнее, и привалилась к моей груди. Андрей молча взял за руку. Я шепнула: «Иди ко мне». Он тотчас забрался на другую коленку и тоже затих. Умение со-чувствовать, то есть чувствовать то же, что и другой человек – бесценный дар моих младших детей. Попеременно целуя их головки, я старалась скомкать и спрятать обиду.

Я ожидала поддержки от своих мужчин, когда приняла решение работать в офисе.

Работа в Фонде шла ни шатко, ни валко. Сотрудники исполняли должностную инструкцию и только. И придраться вроде не к чему, а всё не то – без огонька дела хорошо не сделаешь. Я решила создать команду энтузиастов, понимая, что есть только один путь к разрешению поставленной задачи – погрузиться в среду, познакомиться с людьми и познакомить людей с собой. Только так можно найти единомышленников.

Но и Макс, и Сергей, я не говорю уже про Андрэ, сразу превратились в моих противников. Макс убеждал, что любое дело можно делать из дома. Сергей молчал, посматривая на меня с укором и грустью, печалясь об оставленных на деда и няню детях. Андрэ «мыл» одной другую, подрагивающие от волнения, руки и сетовал, что не узнаёт меня, я де была для него эталоном женственности, и нате вам, сделалась «негоцианткой благих дел», проще говоря, торговкой.

Теперь так и живём. Они упрекают, я держу оборону.

Тяготясь наступившим молчанием, Катя крутила головой, заглядывая в лица деда, Макса, моё, ни на чьём подолгу не останавливаясь. Наконец, робко спросила:

– Мама, мы когда ёлку будем наряжать?

Заранее чувствуя свою вину, я предложила:

– Может быть, вы сами, без меня, нарядите? У меня есть только один день, Котёнок – суббота.

Она покачала головой.

– Нет. Подождём субботы.

– Спасибо, Катюша!

Из-за колонны выглянула Люся, молчаливо интересуясь, когда потребуются её услуги. Я кивнула, и она побежала по лестнице наверх, в мою спальню. Я шепнула сыну:

– Андрей, крепость я твою так и не посмотрела. Показывай, да я пойду, приведу себя в порядок перед ужином.

– Мама, ты иди, потом посмотрришь, – великодушно предложил он и сполз с моих колен сначала на диван, а с дивана уже на пол. – Пойдём, я прровожу тебя.

В это время со стороны задней двери дома в гостиную вошёл Серёжа.

– Саша, Андрей, папа пришёл! – шепнула я.

Андрей было рванулся к отцу и остановился, неуверенно взглянув на меня и раздумывая – правильно ли меня оставить, я улыбнулась и, одновременно помогая спуститься с колен Саше, поторопила:

– Бегите!

Они побежали встречать отца, Катя вслед за ними тоже устремилась к отцу со всей скоростью, на какую была способна. Максим подал мне руку. Нарочито не замечая его руки, я поднялась с дивана без его помощи. Андрэ покаянно позвал:

– Детка!..

Не поворачивая головы, я сказала:

– Чтобы не слышать упрёков, я скоро начну возвращаться домой, когда уже все спят.

По пути к лестнице, я подошла поздороваться к Серёже. Он держал малых на руках, Катя, всунув ладошку ему подмышку, пристроилась сбоку.

– Здравствуй, Серёжа!

Приподнявшись на цыпочки, я поцеловала его в щёку, и он тихо спросил:

– Что произошло, Лида?

Я улыбнулась и побежала к себе, потому что дурацкие слёзы уже потекли по щекам.

Перед дверью в спальню я вытерла глаза и с порога, пока слёзы не заметила Люся, направилась в ванную, уведомив:

– Люся, я приму душ.

Мне потребовалось минут десять, чтобы взять себя в руки. Пока не рассердилась на саму себя, всё не могла унять дурацкой обиды. Окончательно успокоилась я, слушая Люсю.