Любовь и бессмертие

Максим вернулся и кивнул мне.

– Андрей, сынок, вернитесь в школу. Катя уже выехала. Ты знаешь, как быстро Катя водит машину. Ждите Катю на территории школы. Андрей, Саша, так будет быстрее всего.

– Да, мама. Саша, вставай! Мама, иди к папе.

Спокойные и деловитые реплики Андрея не действовали на Сашин плач:

– Мамочка… папа, он… уйдёт… мама…

– Мама, ты не волнуйся, с нами всё будет в порядке, – твёрдо заверил Андрей. – Мы будем ждать Катю.

– Спасибо, сынок. – Я отдала телефон Максиму, вернулась в спальню и сказала: – Стефан, благодарю за помощь. Сейчас уходи.

Не веря тому, что слышит, Стефан не двинулся с места.

– Стефан, милый, уходи. Пожалуйста, не упрямься, ты не можешь помочь. – Я выглянула в гостиную, Максим ещё не ушёл, и я приказала: – Макс, выведи его.

Подошла к кровати, потрогала руку Серёжи, кожа была вновь горячей и сухой. Закинув руки за спину, я начала расстёгивать молнию на платье.

– Я поняла, Серёжа, Саша подсказала. Ты не болеешь. Ты решил уйти. Я не позволю уйти без меня. Сейчас, Серёжа, сейчас я догоню тебя.

За спиной я слышала возню, не знаю, при помощи какого приёма Макс вывел Стефана, но сделал он это быстро. Вслед, я попросила:

– Сынок, пусть сюда никто не заходит.

Я сняла платье и аккуратно повесила его на спинку стула. Сняла бельё и, отведя руку Серёжи в сторону, легла между его рукой и телом, тесно прижавшись к горячему боку, обняла рукой, ногу переплела с его ногой, чуть-чуть подтянулась, чтобы носом уткнуться в его шею.

– Вот так. Замёрзла я, Серёжа. – Погладила его по щеке. – Согрей меня. – И закрыла глаза, настраиваясь на ритм биения его сердца. Те члены тела, которыми я прижалась к нему, стали нагреваться.

«Туннель. Странно. Темно. А рассказывают, с одного конца должен быть свет. Куда идти?»

Я присела, прислушиваясь. В кромешной тьме закрыла глаза.

– Серёжка, ты говорил: «Ты – моя. Навсегда». Пришла пора держать слово. Где ты? Я потерялась.

Услышав слабый звук, – «Ритм… Шаги? Слева!», – я усмехнулась.

– Могла бы догадаться! Ты всегда выбираешь пути налево! – И побежала. – Сашка, я чувствую тебя! Благодарю, девочка.

Я не бежала, я летела. Отталкиваясь кончиками пальцев ног, взмывала вверх, плавно опускалась, чтобы вновь оттолкнуться. Я засмеялась.

– Сашка, почему я не настраивалась на тебя раньше? Это так просто! Теперь у меня появилась возможность понять всех моих детей! И Катю, главное, Катю!

В полной темноте тусклым размытым пятном я увидела спину Серёжи. Он шёл медленно, словно с каждым шагом преодолевал препятствие. Я взлетела в одном огромном прыжке и, смеясь, рассчитывая, как минимум, удивить его, опустилась перед ним. Прикрыв глаза рукой, будто от вспышки света, он слегка отклонился от меня, обошёл и пошёл дальше. Я растерянно позвала в спину:

– Серёжа…

«Не чувствует, закрылся от меня, так же, как я вчера закрылась от него».

Сунув ладошку в его безучастную руку, я согнула его пальцы вокруг неё – пальцы безвольно разжались. Я повторила попытку и, признав тщетность усилий, крепко ухватилась за его большой палец. Пританцовывая рядом, потому что шаг его был слишком медленным для меня, я старалась найти слова, которые взломают барьер между нами.

– Ты соврал, бессовестно соврал мне, Серёжка! Ты любишь меня! Как влюбился в школе, так и любишь с тех пор! Боишься признаться, думаешь, признаешься и беззащитным станешь. Я понимаю твой страх, это как нерв оголить – пока спрятан в теле, не больно, как только обнажишь его, он на всё реагирует – на звук, на свет, на температуру. Для тебя любить, значит, потерять себя, я помню, ты говорил мне. Отдать себя во власть другому. Но ты любишь! И любишь ты меня! – И вдруг меня осенило. – Ооо! Серёжа, я поняла! Ты боишься любви!

Поражённая открытием, я остановилась и выпустила его палец. Сергей продолжал идти вперёд. Я крикнула ему в спину:

– Ты – трус!!! Слышишь меня? Ты – трус! Ты любишь меня, и любил всегда! Если бы не любил… ничего бы не случилось! Не я одна, мы вместе вернули телам молодость… родили детей… – Он уходил. Осознав собственное бессилие, я заплакала: – Серёжка, как ты не понимаешь, без твоей любви я бы не справилась… я чувствовала твою любовь, хоть ты и не сказал мне ни разу «Я люблю тебя». Только один раз ты признался, немо признался, подарил браслет из этих слов… Мы оба любили, Серёжа…

Двигаясь медленно, Сергей почему-то быстро удалялся. Я испугалась и, отерев слёзы, снова побежала догонять. Настигла, забежала перед ним, Сергей вновь болезненно сморщился, закрываясь от меня рукой.

– Посмотри в мои глаза, ты говорил, мои глаза не врут, загляни в них – в них любовь. Серёжка, я люблю тебя! – Я тянулась к нему изо всех сил взглядом, телом, душой. Поток огня вырвался из моей груди, разбился о его грудь, объял, окутал нас, омывая языками пламени. Я шептала: – Люблю тебя, люблю. Единственный. Мой Бог. Люблю.

Он убрал руку от глаз, уже не морщась, смотрел вдаль, поверх моей головы.

– Серёжка, обними меня, обними, я мёрзну без твоей любви. – И совершила ошибку… я просила то, чему он отказал в существовании. Я просила любви.