Любовь не знает преград

– Мой отец был военным, мистер Финч, а мать – школьной учительницей. И мне приходилось слушать самые различные мнения по разным проблемам нашей страны. – «Боже, ну и заявочки!»

Дэн не мог не признать убедительности ее точки зрения, но еще не решил, как к этому относиться. Поэтому просто сидел и слушал. Она держала всю мужскую компанию в кулаке. Парни были просто захвачены ее рассказом о землях к западу от территории колоний. Описания гор, равнин, лесов нельзя было выдумать, в этом он был убежден. Наконец Тэсс обнаружила перед собой чашку без ручки, наполненную зеленой жидкостью, от которой шел пар.

– Так вы говорите, к западу земли становятся богаче, леди Рэнфри? – спросил кто-то.

– Да, к востоку и югу от территории Огайо, – добавила она, поднимая взгляд на невысокого человека с серебристой сединой, одетого в короткую черную куртку-кимоно и мешковатые штаны. Человек с азиатскими чертами лица положил на маленькую тарелочку какое-то воздушное произведение кулинарного искусства и поставил ее рядом с чашкой.

– Домо аригато! – проговорила Тэсс, уверенно предположив, что он японец, и чуть не поперхнулась, увидев его пристальный взгляд.

– И-и-и. До-и та ши-маш-ти-и, – протянул он, склонившись в глубоком поклоне.

Все замерли, пораженные.

Дэн резко выпрямился, расширенными глазами наблюдая, как Хига-сан быстро говорит что-то Тэсс на неведомом языке. Она негромко рассмеялась и ответила ему такими же певучими звуками. Тот заговорил медленнее. «Заговорил», – повторил про себя Блэкуэлл. До сего момента он не был уверен, что кок вообще разговаривает.

– Тэсс!

Она повернулась в его сторону.

– Что он тебе сказал, милая? – осторожно поинтересовался Дэн.

Тэсс внезапно обнаружила, что все смотрят, на нее так, словно услышали о ее способности перемещаться во времени. Хорошо, хорошо, хорошо. Она спросила у Хига-сан, понимает ли он по-английски.

Тот отрицательно покачал головой, потом вздохнул и кивнул, слегка раздвинув при этом большой и указательный пальцы. Они обменялись еще парой фраз, после чего Тэсс сообщила Дэну:

– Он говорит слишком быстро, и я сказала, что очень плохо владею японским. А он ответил, что это все равно звучит сладкой музыкой для его уха.

– Значит, вы его понимаете? – удивился Гэлан.

– Немного. Мне приходилось иногда общаться с японцами. Что тут такого особенного? – В каюте по-прежнему стояла тишина. – Вас это удивляет?

– Этот человек – наш кок, леди Рэнфри, – заговорил Дэн. – И за десять лет его службы он не произнес и пяти слов.

Теперь настала ее очередь удивляться. Неужели этот человек с таким добрым лицом был способен отрубить палец?

– Но вы хотя бы узнали его имя?

– Это единственное, что мы могли выяснить, – глухо произнес Дэн.

Тэсс повернулась к Хига-сан и заговорила с ним, с трудом подбирая нужные фразы. Услышав его ответ, улыбнулась. Окружающие смотрели на нее в полном остолбенении.

– Он с Окинавы, это один из островов Рюкю на юге Японии, в Восточно-Китайском море. Я имела удовольствие жить там в течение трех лет.

– Слышал об этих островах, – кивнул Дэн, глядя на Рамсея. – Капитан Джон Грин рассказывал о них.

– А, Китай, – протянул О'Киф. – Оттуда к нам везут шелка и фарфор. – Выпрямившись на стуле, он продолжал: – Простите, леди Рэнфри, но я был уверен, что местные жители никому не разрешают посещать их страну, за исключением голландцев.

– Между Китаем и Окинавой – большая разница, парни. Это очень похоже, – Тэсс прямо посмотрела Дэну в глаза, – только в 1789 году.

Отодвинув чай, она встала, кланяясь и благодаря Хига-сан. Тот поклонился в ответ, взял поднос, положил на салфетку остатки торта и легкой, веселой походкой направился к двери. Она ухватила с тарелки свой недоеденный кусок и поспешила за ним.

– Тэсс! – рявкнул Дэн. – Ради Бога, женщина, куда ты собралась?

– Хига-сан пригласил меня посмотреть камбуз, -самодовольно усмехнулась она, отправляя в рот очередную порцию воздушной сладкой массы.

Глава 17

Насколько могла видеть Тэсс, все на борту до единой живой души, за исключением рулевого и юнги, спали мертвецким сном после праздничных обильных возлияний. Кто-то храпел, кто-то во сне бормотал женское имя. Она улыбнулась, облокотившись на перила фальшборта и ощущая на лице приятное прикосновение прохладного соленого морского воздуха. В подпалубных помещениях жара оказалась едва переносимой. Необходимо было освежиться. В течение часа они с Хига-сан обменивались короткими фразами, помогая еще и жестами. За это время Дэн дважды спускался в камбуз, тревожась за нее. Сконфуженно пробормотав нечто вроде «хелло», он быстро разворачивался и уходил.