Любовь, опрокинувшая троны

– Смотрите, кто-то бегает! – указал вдоль улицы Отрепьев. – Там кто-то был. С рогатиной.

– Найдите оружие! – твердо приказал Дмитрий Иванович.

Застигнутых врасплох, сонных и полуголых царедворцев, пойманных прямо в постелях, кого-то убивали на месте, кого-то с хохотом выгоняли в позорном виде на площадь – это как настроение у холопов выходило. Среди перепуганных, жалких, трясущихся, но живых ляхов князь Шуйский узнал жирного воеводу Мнишека, его старшего сына, еще нескольких престарелых или совсем юных шляхтичей, на которых у холопов не поднялась рука. Русских нападающие не трогали вообще – ведь взбунтовалась «литва», а не свои!

Туркестанец под Василием Ивановичем крутился и хрипел, пританцовывал в нетерпении, а самого главного все еще не случилось.

– Ну же, ну… – процедил сквозь зубы князь Шуйский.

Между тем в Кремле стало изрядно прибывать людей. Появились татищевские холопы, кураевские, голицынские, боярские дети из стражи, даже рынды, обнажив оружие, стали заскакивать во дворец и разбегаться по Кремлю:

– Бей ляхов! Схизматиков на кол! Режь выродков! Ведьму, ведьму польскую лови!

– Бей ляхов… – расслышал Гришка Отрепьев. – Вестимо, стрельцы взбунтовались. Кому еще в Кремле на них ополчаться?

– С чего вдруг среди ночи?! – запустил пальцы в волосы Петр Басманов.

Между тем шум поднял и остальную свиту. Бояре и шляхтичи подходили к опочивальне царицы, за ними подтягивались и испуганные женщины.

– Что станем делать? – спросил кто-то из коридора.

– Прорываться к немецкой казарме! – кратко распорядился государь всея Руси. – Там четыре сотни умелых воинов и оружие. Там можно удержаться до прихода честных людей, вызвать помощь. Моя супруга одета?

– Да, Дмитрий Иванович! – ответили служанки из открытой в опочивальню двери.

– Тогда идем!

Царь, как всегда быстрый и решительный, растолкал свиту, первым побежал по пахнущим свежей древесиной коридорам, местами даже не покрашенным – ведь дворец еще не успели достроить. Спустя минуту Дмитрий уже выскочил на крыльцо – и замер, увидев внизу полтора десятка людей с копьями и бердышами. Они явно не походили ни на стражу, ни на стрельцов, ни на свадебных гостей. Чужаки тоже вперили в него удивленные взгляды.

– Шапки долой! – крикнул из-за царского плеча боярин Басманов. – Перед вами государь!

– Еретик! Держи! – толпа ринулась вверх по ступеням. – Бей ляхов, лови ведьму!

Дмитрий выдернул нож, но более разумные бояре из свиты потянули его назад, захлопнули дверь.

– Засов! Где засов?!

Увы, дворец был еще не достроен…

Послышались выстрелы, пищальные пули расщепили доску у подпятника двери.

– Уводите Марину! – крикнул свите царь. – Спрячьте ее!

Дверь затрещала от сильных ударов, нижний угол, поломанный пулями, подался внутрь, створка перекосилась.

Царица испуганно попятилась, служанки подхватили ее за плечи, потащили в глубину коридора. Дмитрий, сжимая нож, шагнул бунтовщикам навстречу, но в щели между створками показался ствол. Яркая вспышка, грохот – и низкорослый властитель всея Руси отлетел назад, распластавшись на белом полу. По доскам стала растекаться кровавая лужа.

– Государь! – сразу несколько бояр упали рядом с правителем на колени, наскоро осмотрели, облегченно поняли: – Дышит!

Пробившая грудь пуля ушла навылет, оставив более страшную рану на спине, нежели спереди. Однако почти все мужчины во дворце были опытными воинами и знали, что делать. Кто-то оторвал и скомкал подол рубахи, кто-то закрыл шелковым тампоном рану, кто-то наложил повязку.

Створка упала, бунтовщики ворвались в коридор – и сразу двое из них упали, напоровшись на ножи знатных царедворцев.

– Спасайте царя! – крикнул боярин Басманов, подныривая под еще одну пику и вонзая косарь врагу в живот. – Спасайте!

Отрепьев и еще трое мужчин схватили раненого под плечи, за ноги, бегом понесли по коридору прочь.

Бунтовщики, не ожидавшие столь яростного отпора, чуть отступили, сгруппировались. Дружно, разом ударили «в копья», и грудь Петра Басманова пронзили сразу две рогатины.

– Спасайте… Государя… – прошептал верный до конца воевода и упал на колени. Однако на его место тут же встал другой мужчина, своей жизнью выигрывая для правителя всея Руси еще несколько спасительных мгновений.

– Куда? Куда? – жалобно стонала царица, вместе с остальными женщинами убегая от смерти.

– Сюда! – вдруг толкнула одну из дверей княгиня Трубецкая. – Здесь ткани для отделки! Разворачивайте, смотрите! Ведите себя спокойно, они ищут только литву!

– А я кто?! – чуть не заплакала властительница всея Руси.

– Государыня… – крупная телом постельничья кашлянула и приподняла край платья.

Мария сглотнула… Но тут снаружи послышался топот – и она испуганно нырнула женщине под юбку.

Дверь распахнулась, внутрь заскочили трое растрепанных мужиков в полотняных рубахах и с саблями.

– Вы кто такие?! – вскинула подбородок постельничая. Она размашисто перекрестилась и уверенно заявила: – Я княгиня Трубецкая, служу при дворе! Что вам в сей кладовой надобно?!

– Крыску ловим, – ответил один из бунтовщиков, проходя вперед. – Маленькую, вонючую польскую крыску. Не забегала?