Любовь с немецким акцентом

В ее голосе было столько грусти… Даже нет, не грусти, а какого-то безмерного сожаления, даже разочарования… Эта фраза прозвучала, будто где-то хлопнула пробка от шампанского и упала на пол. Все внутри меня скукожилось, мне хотелось кинуться ей на шею, рыдать, гладить ее плечи… Мне хотелось снова иметь право чувствовать себя в ее материнских руках, но увы, суровая реальность била холодным ветром в лицо. Мы теперь чужие, и ничто, кроме прошлого, нас не связывает больше. Мне было больно это осознавать, больно настолько, что мой внутренний ребенок выл и обдирал ногтями обои, тысячи осколков разорвавшейся в моем сердце гранаты с каждым вдохом причиняли адскую боль. Я все еще безумно любила этих людей, сидящих напротив меня, мне все еще хотелось называть их моими родными, радоваться за то, какие вторые родители мне достались… Но я вдруг поняла, что не имею на это права. Я никто для них, как и их сын – никто для меня. Обжигающая волна разочарования душила меня, и мне так хотелось оказаться собой пару лет назад, когда я знала, что меня всегда ждут в их доме. Меня и сейчас ждали, но было это неправильно. Теперь я – бывшая. Я не имею на них права.

Я крепко-крепко обняла их напоследок, понимая, что это – последний раз, и мы попрощались.

К слову сказать, в Анталии мы с Армином навестили Ларису, которая вышла замуж за турка и родила прекрасного белокурого и голубоглазого мальчугана. Вы же помните Ларису? Да, это мы с ней воровали ликер в отеле. Их дом был неподалеку от Бульвара Свободы, где жили мы с Алту, и, проходя до боли знакомые места, я отмечала, как же все изменилось, и Лара из деревни превратилась в развитую часть города.

Мне хотелось зайти на каждую улочку района, и я еле сдерживала себя, чтобы не устроить Армину экскурсию по «нашим» с Алту местам. Про себя я то и дело отмечала, что «вот тут мы любили сидеть по выходным», «а отсюда – самая близкая тропинка к водопадам», «а вот и наша остановка»… Поймав себя на мысли, что моему мужу эта информация будет ни к чему, я гнала ностальгию от себя прочь.

Через три дня мы вернулись в Германию, и я решила закрыть в памяти и эту поездку, и мою прошлую жизнь, которая никак не отпускала.

Глава 10

Месяц ожиданий

Примерно за месяц до предполагаемой даты родов у меня начались тренировочные схватки. Знаете, такие, от которых подпрыгиваешь каждые пять минут и таращишь глаза как ненормальная. Каждый раз, выходя на прогулку с собаками, а гуляли мы с ними трижды в день практически по часу, я напоминала себе какого-то персонажа «Ералаша», постоянно прыгающего то на одной ноге, то на другой. Встречавшиеся на пути соседи и собачники каждый раз вводили меня в ступор вопросом, не родила ли я еще. Почему всем беременным докучают этим вопросом, ответ на который так очевиден? Есть живот – не родила, нет живота, но есть коляска – родила. Вот что непонятного?

Как советуют бывалые мамочки и умные книжки по подготовке к родам, в последний месяц ожидания я заняла себя настолько, насколько могла. Экзамены по немецкому и по политическому и социальному устройству Германии были сданы, бумаги на отпуск в спортклубе были подписаны, и я целыми днями гнездовалась, встречалась с девочками с курсов, Делфин и Леной (которая тоже была, к слову сказать, беременна), ездила со своей русской соседкой в ближайший город – Дюссельдорф погулять по набережной или пройтись по магазинам. В один из выходных мы с Армином поехали проведать его сестру, Андреа.

– Я очень надеюсь, что у вас это надолго, – сказала она мне, когда мы остались наедине.

– Ты о чем это сейчас? – непонимающе уставилась я на Андреа.

– О том, что из-за тебя он расстался с Юлией. Нет, даже не расстался, а продолжал вести двойную игру.

– Андреа, ты прекрасно знаешь, что это неправда! Мы с ним познакомились в июне, а расстались они…

– Нет, это ты знаешь, что это глупости! Они жили вместе! Вместе гуляли с собакой. Они НЕ расставались.

Мне было непонятно, зачем нужен этот бессмысленный разговор, особенно в такое абсолютно неподходящее время. Мне вот-вот рожать, а она решила прочитать мне лекцию. А главное, зачем?

– Андреа, я тебя не понимаю. Что ты сейчас вот этим вот разговором хочешь изменить?

– Не изменить. Предостеречь! – многозначительно сказала она с серьезным видом. – До Юлии он точно так же расстался с другой девушкой, Тиной.

– Андреа, мне какая разница? – все еще взывала я к ее разуму.

– Тина была на грани нервного срыва! Она обрубила всякий контакт с нашей семьей после того, как он решил с ней расстаться, хотя я предлагала ей поддержку и помощь. С Юлией все не так, мы общаемся.

«До сих пор общаются… Ну пусть общаются на здоровье!» – думала я, и мне хотелось найти какой-то повод, чтобы слинять, ибо данный разговор причинял мне дискомфорт.

– Юлия очень красивая женщина, – продолжала Андреа, – и я уверена, что она сможет найти себе достойного мужчину. Достойнее моего брата. Но из-за того, что он ее не отпускает, она все еще надеется, что не все потеряно.