Любовь с немецким акцентом

– Ты знаешь, мне тоже нравится! Мы собирались навестить бабушку в ближайшее время, заодно можем посмотреть и дом. Он новый, не понимаю, почему его продают, да еще и по такой цене. Либо он плохо построен, либо у владельцев реальные проблемы с деньгами.

Жить в офисе Армина становилось все сложнее и сложнее. Арджуна, как и все дети, порой была беспокойной и могла долго капризничать. Хотя надо сказать, по сравнению с тем, что я ожидала, мне попался золотой ребенок! Ночью она спала вместе с нами, и я кормила ее грудью, можно сказать, во сне. Днем, правда, малышка постоянно на мне висела, и даже в туалет я ходила, держа ее на руках. Я думаю, многим мамам это знакомо! Я ждала, что она будет мучиться с зубками, но нет, четыре прорезались в один момент, и я это заметила только по литрам слюней и по тому, как больно она стала брать грудь. Это случилось в четыре месяца.

Наша соседка с первого этажа, Вики, брала нас с Арджуной в бассейн, куда возила свою годовалую дочку Эллу. Вики напоминала зомби с темными кругами под глазами! Такую типичную мамочку, что рисуют на картинках-демотиваторах. Полная, неопрятная, замученная.

– Элла совсем не спит по ночам! И я вместе с ней, – жаловалась Вики. – По пятнадцать раз за ночь хожу к ней в комнату.

– Она спит в отдельной комнате? – переспросила я.

– Да, мы с рождения ее приучаем к самостоятельности. А вы нет? – зевая, спросила она.

– Честно говоря, у нас стоит люлька, но спит Арджуна с нами. У меня нет ни малейшего желания ночью вставать.

– Она не просыпается покушать? – удивилась Вики.

– Просыпается, но я даже не встаю. Просто даю ей грудь, и все.

– Надо же! – округлила она глаза. – Я бы так не смогла, это небезопасно. Я кормлю только сидя со специальной подушкой.

– А я бы не смогла пятнадцать раз за ночь вставать и ходить в другую комнату, – улыбнулась я, а про себя подумала, что она, наверное, рехнулась, раз сама создает себе сложности.

В новой роли мамы я очень старалась. Старалась быть такой, как учили в советское время: нужно высаживать ребенка, кормить только грудным молоком, а когда придет время прикорма, делать его только самой. Никаких мультиков – только книжки, разные игры, массажи и упражнения на развитие мышц. Я даже занималась с четырехмесячной малышкой пальчиковым рисованием, представляете? В этот момент уже Вики смотрела на меня, как на полоумную.

На работу я вышла, когда Арджуне было шесть недель, приносила ее с собой в автолюльке. Тогда многие клиентки недоумевали, когда я успела родить и почему я выгляжу такой стройной. Оказывается, мою беременность многие умудрились не заметить! Немудрено, ведь я набрала всего шесть килограммов, и все они были в животе.

– Как тебе удалось так быстро вернуть форму после родов? – расспрашивали меня клиентки.

– Так я ее не теряла! – отшучивалась я.

Глава 12

Пластика

– Слушай, а если я все-таки сделаю нос, что ты скажешь? – спросила я Армина, он был в курсе моих мыслей по поводу моего носа.

– Скажу, что тебе и с твоим носиком очень даже хорошо. Мне нравится и горбинка, и кончик.

– А мне не нравится! Я всю жизнь мучаюсь и думаю об операции.

– Мне кажется, эти глупости тебе в голову прочно засадил твой бывший. Не выдумывай, ты и так очень красивая.

– А мне кажется, я все-таки решусь. Уберу горбинку. – Я провела указательным пальцем по спинке носа. – Будет ровный.

– Если хочешь – убирай. Я не против, но еще раз повторю, что у тебя и так все отлично! – сказал Армин.

Разговор про нос я заводила уже не в первый раз. Какое-то время после турецкой истории я убрала эти мысли от себя в долгий ящик и к ним не возвращалась. Живя в Индии, я чувствовала себя самой красивой и привлекательной девушкой на свете, что с носом, что без него. Мне даже казалось это изюминкой, а то, что мы с моим начальником Данишем были похожи носами, даже поддавало мне какой-то гордости.

Вернувшись в Россию, свой нос я стала потихонечку снова замечать. Особенно меня расстраивало мое изображение на фотографиях: если ракурс был неправильным, то я его нигде не выставляла и не показывала. К сожалению, таких снимков было очень много. А переехав в Германию, как мне кажется, я стала чувствовать этот комплекс с тройной силой, сама не знаю почему. Теперь мне никто не внушал, что нос меня портит, а даже наоборот, но почему-то я с каждым днем все больше и больше хотела его исправить. Я поняла, что созрела для этого шага. Сама. Мне никто ничего не внушал.

Доктора я выбирала, читая многочисленные отзывы и истории операций на форумах в Санкт-Петербурге. Среди моих фаворитов оказались три специалиста, которым я, недолго думая, написала всем трем письма.

По пришедшим обратно ответам я сразу поняла, к кому я запишусь на консультацию, чтобы познакомиться лично. Эстетическая операция без коррекции перегородки в то время, в 2012 году, стоила девяносто тысяч рублей, – у меня как раз была эта сумма, накопленная с уроков йоги. Я свой гонорар не тратила, а копила, откладывала, пока не набралась нужная сумма.