Любовь в Венеции. Элеонора Дузе и Александр Волков

Прощайте, дорогая мадам Дузе, поверьте, пожалуйста, в мою искреннюю преданность и привязанность. Ваша от всего сердца, Элис Волкофф.

* * *

[21.7.1892; Венеция – Каполаго]

[…] Вы говорите, что графиня Вурм.[бёк] находится здесь с 17– го числа?

Можно избежать встречи с ней, пока я здесь?

Никто не приходил к нам и мы приказали никого не принимать.

В любом случае, не приезжайте раньше 27-го и позаботьтесь о себе как можно лучше. У меня нет желания видеть Вурм.[бёк], черт ее побери! Поэтому думаю, 27-го Вы можете остаться дома, заявив, что нездоровы. 28-го я бы уехал, а Вы бы пошли смотреть дом с Б.[уффи] и встречаться с Вашей Вурм.[бёк] – когда я уже уеду. […]

Думаю, надо продлить аренду Вашей комнаты[525]

еще на месяц, пока не будет готово новое жилище. Вы сразу же обустроитесь в новом доме, так как всё основное сделано.

Через два дня всё будет готово.

В Вашем нынешнем доме будет магазин, поэтому из дома сразу же всё вывезут. В наше отсутствие мы подготовим дрова для спальни. […]

Если Вы приедете утром, покажитесь в восемь часов на балконе или у своего окна. Тогда я приду к Вам в девять. Ваш А.В.

* * *

[25.7.1892; Венеция – Милан]

Дорогая госпожа Дузе. Ваше письмо в руках, отвечаю.

Не нужно привозить сюда Буффи.

Вопрос ясен, и более того: кто гарантирует, что Рокамболь не изменит снова своих условий?!

Я думаю, лучше всего отправить Энрикетту с Буффи в Англию.

Вы не должны ехать туда ни при каких обстоятельствах. С помощью Буффи Вы можете отправлять инструкции и пояснения, с которыми ему будет справиться легче, чем Вам.

Приехав сюда, Вы можете написать все, что должен сказать Буффи [ «Рокамболю»].

Примерно следующее:

1) Вы заботитесь об образовании Вашей дочери так, как считаете нужным. Вы воспитываете ее за границей, чтобы дать ей возможность хорошо выучить языки и держать ее подальше от мест, где она слышит о театральных достижениях ее матери и где Вы находите в ее карманах критические статьи [о ней] и т. д. и т. д… Вы отвезете ее в швейцарско-французский пансион, чтобы она могла выучить французский язык в течение двух лет, продолжая при этом образование.

2) В девятнадцать лет (или укажите другой возраст) она сможет жить с отцом, если захочет.

3) До тех пор отец сможет видеть ее один раз в год и для этого ему придется поехать туда, где она находится. Он может писать ей письма.

4) Вы хотите максимально отдалить ее от печалей театральной жизни и всего того, что тесно связано с театральным существованием.

5) Только при этих условиях Вы считаете себя морально обязанной задуматься об обеспечении ее гарантированным куском хлеба.

6) Если, наоборот, она воспитывается им и у него, Вы чувствуете очень мало интереса работать как вол, рискуя здоровьем, постоянно переезжая с места на место, и т. д. для той, чье образование будет зависеть от другого. Поэтому Вы советуете ему оставить всё как есть. Ему нужно только увидеть свою дочь, взять ее к себе на пять – шесть дней, а затем вернуть Буффи, который заберет ее обратно в Дрезден. Позже Вы снова устроите встречу – но всё это должно зависеть от Вас, а не от него.

Без этого Вы предпочитаете согласиться на первое предложение, то есть полностью доверить ему дочь. Нужно, чтобы только один из родителей отвечал за воспитание, если они не проживают вместе. Вы надеетесь вскоре завершить выплату всех долгов и благодаря приобретенному имени откладываете что-то. Не зная его собственных дел и уверенности в том, что он сможет оставить что-то дочери, Вы советуете ему хорошенько об этом подумать. Поэтому лучше всего было бы указать время и место, когда и где Буффи и Энрикетта смогут найти Рокамболя.

Лучше в Англии, и Буффи сможет обо всем позаботиться, пока малышка останется там…

[…] Пока Энрикетта готовится, Буффи может встретиться с Розенфельдтом[526] лично. […]

Будьте уверены, всё будет хорошо – это еще самые маленькие неприятности в жизни!

Были бы только эти трудности!! Нет смысла говорить обо мне с Буффи в этом семейном деле. Другое дело, когда речь идет о театре.

Ему не нужно ничего знать.

[…] Не показывайте ему это письмо. До свидания [без подписи]

* * *

[30.10.1892; Венеция – Вена]

Если это правда – телеграфируйте: «да»[527].

Чтобы Вы поступили так, как Вы поступаете, и не нашли времени написать два слова – это противоречит законам природы.

Чтобы Вы говорили так, как говорили со мной последние два дня – тоже должно случиться нечто сверхъестественное – ведь хороший человек не может вдруг стать плохим, а дружелюбная душа не может подозревать друга без серьезных причин.

Ни одной из этих причин не было.

Итак, вот догадка, к которой приходит мой ум (сердце нет).

Вы сами плохо поступили по отношению к своему другу и Вы это чувствуете.