Люди земли Русской. Статьи о русской истории

Я был дружен еще до студенческой скамьи с одним из научных сотрудников питомника и от него, под строжайшим секретом, узнал подробности происшедшей драмы.

В питомнике, в строго охраняемой НКВД тайне, под руководством живущего в Москве крупного генетика, имени которого он мне не назвал, ведутся опыты по гибридизации человека с обезьяной, для которых содержатся специальные экземпляры очень редкой породы обезьян, имеющих плоскую ступню. Можно предполагать, что руководителем этого опыта был профессор Н. Кольцов[125], допускавший возможность скрещивания только с этим видом, но только предполагать.

Опыт проводится в широких размерах, над десятками лиц. Применяются как методы искусственного осеменения, так и естественного порядка. Человеческий материал для опытов вербуется крайне осторожно, исключительно в порядке доброй воли. Привлечение его ведется путем гарантии крупной пожизненной пенсии в случае успеха, но также и призывами послужить науке, в зависимости от характера вербуемых. Контрольный период зачатия обусловлен строжайшей изоляцией объекта опыта. Эта мера вызвана несколькими случаями обмана, когда отцом предполагаемого желанного гибрида оказывался соседний Вася или Коля.

Первым пунктом контракта, заключаемого с желающими, стоит взаимное обязательство строгой тайны, подобное тому, которое берут к ГПУ.

– И много находится желающих? – спросил я приятеля.

– Недостатка нет.

– Кто же они по своему характеру, по социальному положению?

– Встречаются равные типы: бывают просто авантюристки, иногда соглашаются под давлением жестокой нужды, с голода, встречаются и любительницы сильных ощущений, порою психически расстроенные на сексуальной почве, но большая половина – молодые энтузиастки науки из вузов и комсомола, нередко девственницы…

К числу этих последних принадлежала и повесившаяся жертва отравления ядом материализма. Мой приятель, хорошо знавший ее, предполагал, что она согласилась на опыт в жажде подвига во имя науки, но психика девушки не выдержала отвратительной противоестественности совершенного: она бежала из-под замка с тем, чтобы умереть, крикнув о своей боли матери…

Нужно быть Достоевским, чтобы до конца проанализировать весь ужас пережитой ею трагедии… но самое страшное в том, что на опыт идут добровольно, что в желающих подвергнуться ему недостатка нет, что случай самоубийства был единственным среди сотен проделанных опытов.

Все они были неудачны. Добиться зачатия оказалось невозможным.

– Думаешь ли ты, что цель опыта строго научна? – спросил я.

– Конечно, нет, – горько усмехнулся старый биолог, – для чисто научной и только научной цели гроша не дадут. Но представляешь ли ты, какой сокрушительный удар метафизическому и идеалистическому взгляду на человека был бы нанесен удачей опыта? Для такой цели – не жалко миллионов!..

Но, несмотря на весь ужас уродливости, противоестественности, попрания основных человеческих чувств, всей этой формы, в которую загнал материализм подлинную юную жажду подвига, она все же прекрасна и высока.

В Ставрополе я знал молодого врача бактериолога М. П-ую, которая не только добровольно, но самовольно испробовала на самой себе ослабленную ею культуру чумных бактерий – переболела чумой в легкой форме, но доказала правильность избранного ею метода поиска противочумной вакцины. На Памире я видел труп наблюдателя-метеоролога, замерзшего около вверенных ему измерительных приборов высокогорной станции во время одной из часто там случающихся внезапных летних снежных бурь. Записки, сделанные его костеневшей рукой, рассказывали о высоком и трагическом подвиге этого «неизвестного солдата» науки: он до последнего момента отмечал силу, направление и периодичность порывов ветра – выполняя свой солдатский долг…

Красота жертвенности личного подвига не зависит от чистоты знамени, под которым он совершен. Сталинград дал этому грандиозный пример.

* * *

Мичурина мне случилось видеть еще очень давно, в 13 г., когда он был лишь скромным служащим Козловского железнодорожного узла, глубоко и действенно любившим растениеводство.

Будучи тогда помещиком одного из ближних к Козлову уездов, я пришел в этот колоритный городок на его знаменитую конскую ярмарку. Закончив дела и предвидя впереди скучный пустой вечер, я стал по-чичиковски расспрашивать полового гостиницы о достопримечательностях города.

– Как же-с, имеются… разныя-с! Вот, к примеру, у нас собственной наш козловский «прохвессор» есть. Многие очень интересуются, – сообщил разбитной, одетый в белое «по-тестовски»[126] «шестерка», – мальчик покажет…