Лорды гор. Любовь и корона

Рамасха вздрогнул, когда в его руку ткнулся ледяной ветерок, принесший послание на простой бумаге. Сжал кулак и не стал оглядываться – бесполезно искать отправителя. Это может быть и любовная записка, и секретный отчет, и прошение.

Однако ожидание затягивалось. Кронпринц улавливал нарастающее недовольство и уже собрался раскрыть снежную тропу, когда вспыхнул портал и в зал шагнул император. Один.

И впервые за столетия в Сердце Севера полыхнула зримая речь, обращенная ко всем сразу.

«Ритуал переносится. Непредвиденные обстоятельства. Церемония помолвки состоится в Доме собраний через два часа».

Игинир забеспокоился: что-то случилось с Фиалкой или Яррену удалось вмешаться? У двух заговорщиков не было времени, чтобы скоординировать действия.

Потому принц ушел из храма сразу после императора.

* * *

Он пришел в ужас, когда увидел увечья Яррена. Над раненым уже поработали целители, но свежие швы еще кровили.

Горец лежал на спине в комнате стражи у покоев принцессы. Рядом на табурете стоял таз с окровавленной водой и лежали бинты. Молчаливый лекарь сделал последние стежки на груди парня, посыпал толченой корпией и принялся перебинтовывать, но Яррен остановил его:

– Не надо перевязывать. Дальше я сам справлюсь, спасибо.

Рамасха подождал, когда лекарь закончит работу и уйдет, прихватив таз. И, прикрыв за ним дверь, сел в кресло.

– Я перестал понимать отца. Он знает, кто ты, знает о твоей неприкосновенности и позволил себе так тебя… выпороть.

– Что он знает? – морщась, спросил Яррен. – Что я никогда не вернусь к родителю? Что я – приемный сын горного дома, не самого высокого, и слуга шестой принцессы Гардарунта? Или что я – ученик предателя? Последнее – самое главное для него. Он распространяет свою ненависть на всех, кто имеет хотя бы отдаленное отношение к Рагару и его матери. Я – его ученик. Виолетта – сестра Лэйрина, а Лэйрин – тоже ученик Рагара. Ты ведь тоже понял, что отношение Алэра к принцессе неестественно. Это раздражение, ненависть, желание унизить, причинить боль невинной девочке. Он мстит через нее тем, другим, предавшим его, когда он их любил.

Рамасха кивнул.

– Да, это объясняет. Но мой брат не предатель.

– Брось, Рамасха. Не оправдывай его. Рагар передал вейриэнам достаточно ваших тайн. Даже ключ ко дворцу.

Северянин пожал плечами:

– Назовем это равноценным обменом. В дипломатии частое явление. Мне вейриэны тоже открыли достаточно тайн. Рагар воевал не против родины, а против Алэра.

– Я знаю, – усмехнулся Яррен.

– Есть что-то, чего ты не знаешь? – повторился принц.

– Есть. Сейчас я хотел бы знать, что за важную бумагу ты держишь в кулаке, – и, не успел Рамасха вздернуть бровь, проницательный сыщик тут же пояснил: – Кончик торчит. Была бы бумажка не нужна, ты давно бы выбросил. Не в сортир же пришел.

– Это сообщение от моего друга. Он пишет, что принцесса Виола жива.

Изумление на лице горца было таким искренним, что Рамасха сразу поверил в его неосведомленность.

– И где она? Как спаслась?

– В Белых горах. Странно, да? – усмехнулся северянин. – Любопытно, какую роль ей уготовили благородные лорды. Или светлейшие вейриэны.

– Да, принцесса – хороший козырь в игре, она бьет валета.

Рамасха снова одарил горца задумчивым взглядом.

– Насчет валета. Виола готовится к браку с Дигеро фьер Этьеном. Ты с ним знаком?

– Как я и предположил! – удовлетворенно улыбнулся Яррен. – Да, немного знаю. Он друг короля Лэйрина. Интересный получается расклад… Но над этим мы потом подумаем. Сейчас мне нужно знать, как чувствует себя принцесса Виолетта. Думаю, ей нужна твоя помощь. Или хотя бы обезболивающее.

– Отец ее ударил? – вскочил кронпринц.

– В том-то и дело, что не знаю. Но ей сейчас очень плохо, я чувствую. Он надел на нее нехорошее украшение под видом ожерелья. Подозреваю, это ошейник принуждения.

Рамасха зло сощурился и направился к двери, Яррену пришлось договаривать ему в спину:

– Но что я точно знаю – у нее внезапно случилась женская проблема. Усугубленная принятием значительной порции «Корня солнца».

Принц остановился. Обернулся через плечо. Устремил на горца неверящий взгляд.

– Ты хочешь сказать… это ты спровоцировал?

Яррен воздел невозможные инсейские очи к потолку.

– А что мне оставалось делать? Нужно было действовать быстро, эффективно и надежно. А я случайно узнал, что стражи вашего храма – какие-то брезгливые чистоплюи.

Уголок рта Рамасхи нервно дернулся.

– Случайно? Яррен… У меня слов нет. Ты позволил себе… Она же дама!

– Но ведь сработало же! На эликсир нельзя было надеяться, мало ли, стражи могут различать собственную магию и чужую, в амулетах или магическом эликсире. А рисковать чревато. Разве тебе не жаль девочку?

– Это тебе не жаль!

Рамасха поспешно ушел, укоризненно качая головой, а полукровка тихо рассмеялся, стараясь не потревожить свежие швы.

Потом вытянул из-под подушки сельт и аккуратно приложил его плашмя к швам. Сочившаяся кровь мгновенно остановилась. Убрав кинжал, Яррен накрыл ладонями раны и замер, прикрыв глаза. Из-под рук засочился бледный жемчужный свет, стекая по голой коже, как небесные слезы.

* * *