Ловец душ и навья невеста

Повернувшись, она направила Гектора туда, куда стрелял Зейн, однако не увидела ничего, кроме слегка шатающихся кустов.

– Испортили мне шляпку и еще и промахнулись, – проворчала она, а Зейн про себя удивился тому, что совсем недавно завидовал ловцу.

– Давайте постоим здесь немного, – предложил он.

– А Рихард?

– А люди? – ответил он вопросом на вопрос. – Если мы уйдем с моста, то навь переберется в Рывню.

– Где же ваши патрули? – едко спросила Карна. – Где хваленая безопасность?

– Отчего вы не спросите у начальника полиции? Ах да, вы же его убили…

– Не я, а мой покойный муж, – возразила Карна и вдруг насторожилась. – Вы не слышали?

– Что? – буркнул Зейн, оглядываясь по сторонам.

Он слышал тихий шум реки, шелест леса и дыхание Карны. Она, конечно, волновалась, и грудь ее так вздымалась, что он едва заставил себя отвести взгляд.

– Под мостом, – прошептала она, посмотрев на Зейна и расширив глаза.

Он глянул вниз. Между досками кое-где были щели, через которые виднелся туман, но вот одну из них закрыло тьмой.

Зейн прижал палец к губам, сделал шаг назад, и доска под его ногой скрипнула.

– Чудесная ночь! – громко объявила Карна, отчаянно сигнализируя о чем-то бровями. – Какие звезды! Отчего не поют соловьи?

– Может, оттого, что под мостом ползет навь? – предположил Зейн. – Что вы несете? Навки все равно не понимают речь.

– А вот и понимают, – возразила Карна.

– Нет.

– Да!

– Спросим у Рихарда.

– Если он доживет до этого момента. С вашим-то темпом. Дайте пистолет, – потребовала Карна.

Вздохнув, Зейн подал ей оружие рукояткой вперед, и Карна, сняв его с предохранителя и зажмурившись, всадила все шесть серебряных пуль через доски моста. Внизу что-то пискнуло и грузно плюхнулось в воду.

– Вот так, – сказала Карна, возвращая ему пистолет. – А теперь в кусты.

Она подняла череп над головой и решительно направилась к зарослям, в которых Зейн уловил движение. Поломанное перо подпрыгивало в такт ее шагам, а сияние становилось все ярче.

– Вы невозможная женщина, – пробормотал он, догоняя ее и заряжая арбалет.

– Спасибо, – хмыкнула Карна.

В кустах прятались две навки, похожие на волков-переростков, с вытянутыми клыкастыми мордами и на длинных костлявых ногах, в которых они путались, как щенки, прячась от света Гектора. Первую навку Зейн подстрелил удачно, и та заскулила, завертелась на месте, хватаясь зубами за торчащий из бока серебряный болт. Навья шерсть, и без того облезлая, от света задымилась и стала сходить лоскутами вместе с кожей. Второй болт лишь порвал острое ухо, а вот третий вошел в грудину, и навка, опрокинувшись, заскребла лапами по красным листьям и затихла.

– Неплохо, – похвалила Карна, меняя руку, держащую череп. – Знаете, если бы вы потренировались, то могли бы ходить на навок с ловцом.

– Спасибо, – ответил Зейн и, вскинув арбалет, выстрелил во второго волка.

Однако тот оказался хитрее и припал к земле, рыча и скаля клыки.

– Странно, что он не убегает, – заметила Карна. – Как будто его что-то держит или ему приказали.

– Это мало похоже на сторожевую собачку, – возразил Зейн и, подойдя ближе на несколько шагов, выстрелил снова.

Навь рыкнула и вдруг бросилась на него, но ее будто оттолкнуло волной света, она завизжала так резко, что Карна зажала уши руками, а Зейн стрелял и стрелял, а потом и вовсе выхватил один болт из сумки и втыкал его в тело навки, пока та не замерла, вывесив наружу длинный черный язык.

Зейн выпрямился, вытер рукавом лоб и повернулся к Карне.

– Ни слова про Рихарда, – заявил он сердито.

Она кивнула, но Зейн, вопреки своим словам, сам заговорил о ловце:

– Вы ведь понимаете, что он скорее всего мертв? Навь здесь. А он – нет. Мы найдем лишь тело, в лучшем случае. И это вполне может подождать до утра.

Вдруг Гектор полыхнул так сильно, что стали видны щетинки на сухих колосьях травы, и мелкие камешки на речном берегу, и черепица на крыше дома, торчащего из-за деревьев.

– Где?! – заозирался Зейн.

– Я ничего не вижу, – растерянно ответила Карна.

Туман поднялся над рекой и обвил ее ноги, словно пытаясь удержать, но она все равно сделала шаг вперед. Ей послышался странный звук – то ли карканье птицы, то ли хриплый смех, – и вдруг стало очень зябко. Захотелось сбежать, поскорее вернуться домой и спрятаться с головой под одеяло, только бы больше не слышать этот звук.

Карна сняла шляпку, сломанное перо на которой болталось перед глазами и раздражало, отбросила ее прочь и всмотрелась в лес. Светлые стволы, багрянец листьев – в институте на историю Красного леса выделили лишь час, и Карна знала совсем немного. Тут пролилась кровь – в этом она была уверена, впрочем, в мире сложно найти место, где никто никого бы не убивал. Придерживая юбку одной рукой, а другой держа череп и освещая путь, она пошла по узкой тропинке, которая должна была привести ее к Рихарду.