Ловушка памяти

Хейз уже заходил к себе, когда услышал голоса и шаги врачей на нижнем этаже дома. Эти шаги невозможно не узнать – они самые неторопливые из всех. Будто кто-то доплачивал им с того света за их равнодушную неторопливость.

27 глава

Полиция Зимерману не понадобилась – мистер Лембек пришел в себя еще до прихода врачей. Медбрат только промыл ему желудок и поставил капельницу. Так сказала Сара во время очередного укола. Хейз лежал на кушетке и смотрел в пол.

– Две смерти за два дня – нехорошая была бы статистика, как думаете?

– Совпадение, не более того. – Сара прижала вату на месте укола. – Можете вставать.

Маркус встал и натянул штаны.

Сара не отвернулась в этот раз, как всегда отворачивалась до того. Она смотрела на Хейза и вроде хотела что-то спросить, но боялась.

– Что-то не так? – не выдержал он.

– Мистер Лембек очень напугал меня вчера.

– Да уж, зрелище не из приятных… Немало он пробыл без сознания.

– Если говорить точно, то в глубоком сне.

– Так, значит, не вы дали ему эти таблетки?

– Нет, что вы, он не обращался ко мне.

– И вы никогда раньше не видели их?

– Видела – на работе мы даем такие пациентам.

– А дома у вас их не было?

– Здесь?

– Да, здесь. – Хейз смотрел на нее не отрываясь.

– Может, и были… – Сара открыла ящик небольшого аптекарского стола и стала перебирать лекарства, шурша ими, как погремушками.

– Немало у вас здесь, да? – Хейз подошел к ящику.

– Работа обязывает, – она улыбнулась.

«Обязывает тащить медикаменты домой?» – хотел было спросить он, но промолчал.

– А может ли быть такое, чтобы Густав пробрался к вам и украл бутылек? Хотя зачем ему их красть, если врач может выписать точно такие же…

– Это очень сильное снотворное, мистер Хейз, всем подряд его не выписывают. Скажите, – она закрыла ящик стола, – вы с ним не разговаривали в последнее время? Может, он что-то вам говорил…

Хейз хотел сказать, что не разговаривал, но вспомнил, что Сара видела, как он подсел к Густаву в кафе.

– Как-то перекинулись парой фраз.

– И он ничего не сказал вам?

– А что он должен был сказать? Что хочет покончить с собой?

– Я смотрела новости…

– И?.. – насторожился Хейз. – Говорите.

– Эта женщина, которая умерла у нас…

– Да…

– Полиция считает, что это самоубийство, и вроде как тоже таблетки.

– В нашей полиции полно идиотов, Сара, и это не самоубийство.

– Вы думаете?

– А вы – нет?

– Просто два таких случая в одном доме… вам не кажется это странным?

– Пока рано делать какие-то выводы.

Сара хочет переключить внимание на Густава, понял Маркус. Но зачем? Кого она выгораживает – Зимермана, себя?

– И вы же сами сказали, что с Густавом все хорошо. – Маркус не сводил с нее глаз. – Может, он выпил две таблетки вместо одной? Может, он и не хотел умирать?

– Может быть. Но выпил он далеко не две.

– Даже если и так – в любом случае, кто хочет, тот умирает, Сара. Нерешительные суицидники – это просто истерички. Знаете, это как стоять на перилах моста и надеяться, что тебя спасут.

– Может, вы и правы, – согласилась она. – Значит, эта женщина с вашего этажа…

– Что?

– Не покончила с собой?

– Нет, я уверен, что это убийство.

– Ваш брат допрашивал меня вчера…

– Кристофер? Правда? Он наконец-то занялся делом?

– Он сказал, что этим делом хотите заняться вы.

– Да, я им и занимаюсь.

– Из-за жены? – вдруг спросила Сара.

Маркус не любил любопытства – никакого, тем более женского.

– К чему вы клоните?

– Я не хотела вас обидеть, Маркус, но ведь вы уже на пенсии. И все равно…

– И все равно лезу не в свое дело? Убийство произошло у меня под носом, Сара, как, собственно, и у вас, в этом самом доме. Вы не боитесь, что могли убить вас, например?

Маркус понимал, что это навряд ли, но метод запугивания еще никогда его не подводил.

Он хотел уже пойти к двери, как был остановлен легким касанием. Рука Сары как-то быстро оказалась в его руке, а лицо – очень близко к его лицу.

– Вы очень хороший человек, Маркус, – сказала она, отпустив его руку так же быстро, как и взяла ее.

Хейз молчал.

– Я бы не хотела, чтобы вы втягивали себя в это дело; поверьте, я знаю, о чем говорю. Посмотрите, у вас уже тремор…

Руки Маркуса и правда дрожали. Он пытался не замечать этого, но в последние дни начало дергать и шею.

– Это нервное, вы понимаете? – Сара будто ждала ответа, но, так и не дождавшись, продолжила: – Люди вашей профессии часто подвержены… – Она замолчала.

– Чему? – Маркус посмотрел ей в глаза. В первый раз он увидел их так близко, в первый раз за последний год так близко подпустил человека. – Подвержены чему, Сара?

– Это своего рода посттравматический синдром. Вы чувствуете, что у вас дергается шея?

Хейз и не знал, что это так заметно.

– Не замечал, – соврал он.

– Вам нужно забыть прошлое, вам нужно отпустить его.

– Вы хотели сказать – ее?

Сара поджала губы и опустила глаза.

– Я понимаю, что не должна в это вмешиваться, но, может, эта женщина и правда покончила с собой. Однако вы все еще хотите раскрыть это дело, потому что…

– Я смотрю, это не Кристофер вас допрашивал, а вы его… Не так ли?

– Нет, что вы, я… извините.

– Не извиняйтесь, – Хейз пошел к выходу. – Крис всегда любил почесать языком.

* * *