Лу Саломе

«Быть может, наконец появятся женщины, которые, в соответствии с исконными установлениями, будут похожи не на те деревья, чьи плоды предполагается собирать, отделять, упаковывать, отправлять кораблём и использовать в разнообразных целях, но на такие деревья, которые хотят быть просто деревьями — в священном буйстве своего цветения, созревания, красоты, дающей тень».

Лу исходит из положения, что мужское и женское устройство различны не в привычном смысле дополняющих друг друга половинок. Нет, суть в том, что такая целостность, как человек, существует в двух образах, каждый из которых выражает человеческое на свой манер. Оба этих варианта человечности обладают своими характерными возможностями, оба могут исказить их или не суметь развернуть, ведь так часто соблазн объявить своеобразие другого просто функцией самого себя. Тогда, к примеру, женщину представляют экраном, на который проецируются лучи мужской творческой активности, и все её воплощения становятся преломлением мужской воли и воображения. Но подобные редукции на деле обедняют мир. Так же как и внешнее честолюбие, которое пробуждается в женщине в попытках продемонстрировать равенство своего профессионального потенциала мужскому. Это, согласно Саломе, совершенно смертельное качество, которое женщина может в себе взрастить. Естественное величие женщины в том, что её творчество не нуждается в таком доказательстве, как социальный успех.

«Столь свойственная женщинам тенденция просто вести себя к более широкому и богатому самораскрытию часто приводила их к обвинению в дилетантизме, непоследовательности и поверхностности. В действительности женщине труднее придерживаться линии, которая просто ведёт прямо вперёд, трудно не отклониться, не поддаться внезапному порыву, не получить удовольствия от разнообразия. Она способна „приютить“ много противоречий, тогда как мужчина должен отвергнуть всё, мешающее его представлению о ясности. Правда представляется мужчине наиболее убедительной, если к ней приходят путём логического заключения, убедительная правда для женщины — всегда только та, что оспаривается жизнью, та, по отношению к которой она может сказать „да“ всей глубиной своего существа, даже несмотря на то, что в некоторых случаях одна только она и может сказать „да“. Женщина хранит внутренний опыт того, что суть вещей в конце концов отнюдь не проста и логична, но многозначна и нелогична».

Книга Саломе имела бесспорный успех и породила заметный резонанс. Тот факт, что с момента её появления она была переиздана пять раз, свидетельствует о том, что секрет успеха был не только в остроте и рискованности темы, но и в опережающей время глубине интуиций, которые разбередили душу и последующих поколений. На многих страницах Лу с экстатическим восторгом говорит о таинствах физической любви.

Известно, что мировоззрение Лу в эти годы претерпело революцию. Какое же место занимал утверждаемый в тексте «эротизм» в её жизни?

Именно в это время Лу переживала эпоху своего наивысшего женского расцвета. Спустя полвека после расставания с Лу пожилой благородного вида джентльмен, имя которого осталось неизвестным, рассказывал её биографу: