Лунный камень

Вслдъ за Абльвайтами стали съзжаться, и остальные гости, пока не собралось наконецъ все общество, состоявшее, со включеніемъ самихъ хозяевъ, изъ 24 человкъ. Глазамъ представилось великолпное зрлище, когда вс услись за обденнымъ столомъ, и приходскій священникъ изъ Фризингалла, вставъ съ своего мста, звучнымъ, внятнымъ голосомъ прочиталъ предобденную молитву. Нтъ никакой надобности утомлять васъ перечнемъ гостей. Ручаюсь вамъ, читатель, что вы не встртите ихъ боле, по крайней мр въ моей часта разказа, за исключеніемъ двухъ лицъ.

Эти два лица сидли по правую и по лвую сторону отъ миссъ Рахили, которая, какъ царица праздника, была предметомъ всеобщаго вниманія. Но на этотъ разъ она исключительно обращала на себя вс взоры, потому что (къ тайному неудовольствію миледи) на ней сіялъ великолпный подарокъ дяди, затмившій собой вс остальные подарки. Лунный камень врученъ ей былъ безъ всякой оправы; но нашъ универсальный геній, мистеръ Франклинъ, ухитрился, съ помощью своихъ искусныхъ пальцевъ и небольшаго кусочка серебряной проволоки, приколоть его въ вид брошки на корсаж ея благо платья. Вс, конечно, удивлялись необыкновенной величин и красот алмаза. Но лишь два упомянутые гостя, сидвшіе по правую и по лвую руку отъ миссъ Рахили, говоря о немъ, не ограничились одними общими мстами. Гость, сидвшій слва, былъ мистеръ Канди, нашъ докторъ изъ Фризингалла.

Это былъ веселый, общительный человчекъ, имвшій, впрочемъ одинъ недостатокъ — восхищаться кстати и не кстати своими шуточками, и не ощупавъ напередъ почвы, опрометчиво пускаться въ разговоръ съ незнакомыми ему людьми.

Въ обществ онъ постоянно попадалъ въ просакъ и неумышленно стравливалъ между собой собесдниковъ. Но за то въ своей медицинской практик онъ былъ гораздо искусне, благодаря извстнаго рода инстинкту, который (по увренію его враговъ) всегда нашептывалъ ему безошибочное средство тамъ, гд даже боле разсудительные медики оказывались несостоятельными. Все, сказанное имъ миссъ Рахили по поводу алмаза, имло, по обыкновенію, оттнокъ шутки или мистификаціи. Онъ пресеріозно убждалъ ее (въ интересахъ науки) пожертвовать алмазомъ и позволить сжечь его.

— Сначала, миссъ Рахиль, говорилъ онъ, — мы подогремъ его до извстнаго градуса теплоты, потомъ подвергнемъ его дйствію воздуха, и мало-по-малу, — пуфъ! — алмазъ нашъ испарится, и освободитъ васъ такимъ образомъ отъ непрестанныхъ заботъ о сохраненіи этой драгоцнности.

По встревоженному лицу миледи видно было, что ей и въ самомъ дл хотлось принять слова доктора не за шутку, и что она была бы очень рада, еслибъ ему удалось выманитъ у миссъ Рахили ея великолпный подарокъ.

Другой гость, сидвшій по правую руку отъ новорожденной, былъ не кто иной какъ знаменитый индйскій путешественникъ, мистеръ Мартветъ, который, съ опасностью собственной жизни, проникалъ переодтый въ такія трущобы, куда не заглядывалъ до тхъ поръ ни одинъ Европеецъ. Это былъ смуглый, длинный, сухощавый и молчаливый джентльменъ; онъ отличался усталымъ видомъ и твердымъ, проницательнымъ взглядомъ. Говорили, что скучая однообразнымъ строемъ нашей общественной жизни, онъ жаждалъ новыхъ странствій по дикимъ пустынямъ Востока.

За исключеніемъ замчаній, сдланныхъ имъ миссъ Рахили по поводу алмаза, онъ въ продолженіе всего обда врядъ ли проронилъ шесть словъ и едва ли выпилъ стаканъ вина. Единственный интересъ на этомъ обд представлялъ для него Лунный камень, о которомъ онъ, вроятно, слыхалъ во время своихъ странствій по Индіи. Посл долгихъ наблюденіе надъ алмазомъ, наблюденій, до такой степени упорныхъ и пристальныхъ, что миссъ Рахиль начала наконецъ смущаться подъ его неотвязчивымъ взглядомъ, онъ сказалъ ей своимъ невозмутимо-спокойнымъ тономъ:

— Если вамъ когда-нибудь случится похать въ Индію, миссъ Вериндеръ, то не берите съ собой подарка вашего дядюшки. Индйскій алмазъ считается въ иныхъ мстахъ религіозною святыней. Еслибы вы явились въ этомъ наряд въ одинъ извстный мн городъ и въ находящійся въ немъ храмъ, то, безъ сомннія, вамъ не дали бы прожить и пяти минутъ.

Миссъ Рахиль, сознавая себя безопасною въ Англіи, была въ восхищеніи отъ грозившей ей опасности въ Индіи. Трещотки были еще въ большемъ восторг, и съ шумомъ побросавъ ножи и вилка, неистово воскликнули въ одинъ голосъ: «Ахъ, какъ интересно!» миледи завертлась на своемъ стул и перемнила разговоръ.

Между тмъ какъ обдъ подвигался впередъ, я начиналъ замчать, что праздникъ нашъ въ этомъ году былъ далеко не такъ удаченъ какъ въ прежніе годы.