Лузитанская лира

Утеха мандарина и брамана —Над светлым чаем вьющийся дымок,Пиленый сахар — снежный искр поток,Блеск молока, налитого из жбана;На углях хлеб поджарился румяно,Лоснится масла желтого брусок,

И Ганимед, собрав подруг в кружок[100],За девами ухаживает рьяно.Готово угощение. Спеши,Сарменто, к нам — за стол садиться надо!Нас шутками своими посмеши!Ни мрак, ни дождь, ни ветер не преградаДля тех, кто веселится от души.

Пусть ночь темна — у нас в сердцах отрада.

«Храм Януса, где войны и раздоры…»[101]

Франсиско Жозе Фрейре — с просьбой прислать испанского табаку

Храм Януса, где войны и раздорыБушуют взаперти, — моя ноздря.В носу бесчинства дикие творя,

Дрянной табак закупорил все поры.Страшны мои гримасы, гневны взоры…Понюшку за понюшкою беря,Вдохнуть хочу — но трачу силы зря;Хоть палец суй, не сдвинешь пальцем горы.Зловонный ком ноздрю мою забилПодобно пробке, в хрупкую бутылку

Вколоченной тяжелым молотком.Чтоб обойтись без сверл и без зубил,Ты моему гонцу вручи посылкуС испанским светлым, мягким табаком.

ОДА III

Будучи приглашен на пунш, автор написал оду, которую и принес с собой на следующий день.