Лытдыбр. Дневники, диалоги, проза

У нас случались принципиальные междоусобицы по поводу достоинств и недостатков мировой Паутины, оцифровки и гуглеизации знания и прочих нанотехнологий. Оба были согласны лишь в одном: что догадливость, выдвижение гипотезы, сведение воедино фактов, извлечение парадокса из того, что кажется очевидным – про это не прогуглишь. Гугл – это только базовая очевидность, предъявление информации. После гугла начинается работа духа над балластом данных, сверка и обработка. Я не мог разделить его энтузиазма относительно гуглеизации, опасаясь, что заодно атрофируются многие участки мозга. За нынешней лёгкостью знания пропадает навык к сомнению, поиску, пытливости, мы скоро отвыкнем от выискивания истины и выстраивания гипотез. Людям незачем их строить в ожидании правильной информации, они сразу ставятся перед фактом (“истиной”, мать их). Чисто эволюционно, это опасно для вида. И какими нужно быть безответственными, чтобы позволить научному энтузиазму загородить перспективу ментальной и техногенной катастроф, для понимания чего не так уже сегодня много надо ума? А мы из-за ближайших удобств и маленьких прикладных радостей не рассмотрели роковых цивилизационных рисков. И вот теперь на носу у нас финальный Deadline.

“Ты боишься, что машины станут умнее и проворнее нас?” – вопрошал Антон голосом Голема. “Если бы! Нет, гораздо страшнее будет иметь дело не с умными, – тут я только за! – а с глупыми роботами! А когда-нибудь они себе позволят эту роскошь, – иметь такое человеческое качество, как глупость. Вспомни все фильмы о роботах, мечтающих полюбить… И этой роскошью они не дай бог воспользуются”.

На всё на это Антон махал рукой и устыжал, мол что за паникёрство и теории заговора. – Какой ещё заговор!? Если бы! Пожалуй, было бы ещё пристойно, коли заговор бы. Но конфигурация сложилось иная, друже! Всё полетит в тартарары не от чьих-то дьявольских происков, а с гораздо большей вероятностью – от прикола какого-нибудь недоумка, безымянного ловкача из хакеров (вот настоящие бесы нашего времени), от не рассчитавшего последствий мальца-вундеркинда. При тотальной оцифровке и компьютеризации мира, что если доступ куда не надо окажется у тронувшегося рассудком депрессивного параноика из числа безумных учёных (“сумасшедший с бритвою в руке”), которому по нормам современной юриспруденции даже ничего и в вину не вменишь? И не выручит нас на этот раз ни Джеймс Бонд, ни Лара Крофт не спасёт нас от козней доктора Зло. Не будет никакого злодея, вознамерившегося извести землян – с тем же успехом сделает своё дело системный сбой от чьей-нибудь шалости. Разве не унизительный финал?

Разговор этот, про светлое цифровое будущее, возникал между нами то и дело. В очередной раз он догнал нас осенью 16-го года в ресторанчике “Fiaschetteria toscana”. Локация важна, потому что она подыгрывала одной из сторон. То была таверна добротного старорежимного образца, с белыми хлопковыми крахмальными скатертями, блюдами без всякой вычурности, классическая итальянская еда безо всяких поползновений в молекулярную и прочую нанокухню, – не ресторан, а добротный и надёжный посланник нормы и золотой середины. Нам предоставили отдельный зальчик на втором этаже, из мебели стоял бок о бок с нашим столиком гарибальдийских времён книжный шкаф с большими аккуратными томами “Энциклопедии”. Я посмотрел на эти тяжело блестящие тома, перевёл взгляд на Антошу, увлечённо чатящегося в ожидании официанта, вспомнил наш старый принципиальный спор (меж френдов всё рождало споры), от которого Антон всё время морщился, и опять затеял его по новой.

– Разве тебя не радует, – прервал меня Носик, кивая в сторону шеренги томов – что вот этакие энциклопедищи теперь весят несколько граммов, и под рукой в каждый нужный момент, не надо ходить к полкам рыться в страницах и резать о них пальцы; отныне каждый встречный – энциклопедист в один клик?!

– Но это далеко не значит, Антониус, что дело Вольтера и Энциклопедии победило… В том-то и чёрный юмор, что вышло совсем наоборот. А именно, человечество через пару поколений, похоже, обратно разучится писать (только тыкать в иконки) и даже читать – только втыкать на ведущих с экрана да слушать вполуха радио в машине, где и то и другое – пассивные перцепции… Техническая эволюция чуть-чуть разгладила нам чело по сравнению с неандертальцем, но заметно добрее и ответственнее не сделала. Иногда даже кажется, что человечество со временем не зреет, не крепчает разумом, а наоборот, необратимо молодеет, впадает в детство, как Бенджамен Баттон из рассказа Фицджеральда. Радостная игра во всё новые бирюльки как-то не сочетается с солидным возрастом человечества.