Магическая Прага

Как и Ольбрехт Лаский, Рожмберк участвовал в спиритических сеансах. Он отдал в распоряжение Джона Ди кузницу Крумлова, чтобы тот добыл для него одного философский камень, и спрятал англичанина в Тршебоньском замке, когда Рудольф II, подстрекаемый католиками и папским нунцием, обвинявшим английского мага в некромантии и сделках с Сатаной[658], изгнал того из богемских земель. Когда же после смерти Батория (1586) на польский трон взошел шведский принц Сигизмунд III Ваза, племянник последнего из Ягеллонов, а Рожмберк и Лаский остались с носом, Джон Ди предпочел вернуться в Англию, хотя за время его отсутствия созданные им богатейшая библиотека и лаборатория в Мортлейке были разворованы. И все же он продолжал, правда, уже без Келли, вести протоколы встреч с ангелами. Однако после смерти Елизаветы (1603) престолонаследник король Яков I к нему уже не благоволил. Тогда Ди, по научению серафимов, решил было вновь уехать, но заболел, так и не успев сесть на корабль, и в сентябре 1607 г., в Мортлейке, его настигла смерть.

В пражской литературе Джон Ди часто фигурирует как дармоед и жулик, хотя и не столь отъявленный и беспардонный, как Келли. В драме Иржи Карасека “Король Рудольф” мошенник Джон Ди и его сын Артур, притворяясь, что пытаются дистиллировать Aurum potabile (лат

. “питьевое золото”[659]), приготовили смертельную смесь, чтобы отравить Рудольфа, но их замысел был раскрыт, и они окончили свои дни заживо погребенными в Белой башне. Именно дочь алхимика, Гелхосса, выдала отца и брата влюбленному в нее монарху: Гелхосса стремилась изгнать из души Рудольфа печаль – вместилище злых духов и вытеснить силой своей любви всю заумную чушь, все эти бредовые выдумки спиритистов и астрологов, утешив Рудольфа в его безотрадном одиночестве. В романе Майринка “Ангел западного окна” (“Der Engel vom westlichen Fenster”) Джон Ди получает современное воплощение: он вновь переживает путешествие английского мага в город на Влтаве и визит к мрачному Рудольфу II; чтобы подискутировать об алхимии и ангелах, встречается с рабби Лёвом, уже уподобившимся мумии с “изборожденным лабиринтом морщин лицом”[660]. Есть ли связь между доктором Ди и легендарным Махаралем[661]

? Адама называли Magnum opus[662] алхимиков, потому что материя трансмутаций воспринималась как единая субстанция вселенной, а Голем считался копией Адама, ибо он вылеплен из глины[663]. И вот создание Голема и поиск философского камня сходятся в одной точке. Магический кристалл Джона Ди позволяет предвидеть будущее подобно тому, как чайки предчувствуют грозу, а Махараль, словно в “кино”, воскрешает перед глазами императора тени предков.

Возможно ли, что спиритизм Джона Ди был только шарлатанством, ловкостью рук, дешевой мистификацией? Если был обман в призывании внеземных существ, то почему никто никогда не заметил, что он со своим сообщником водил за нос простаков? И возможно ли, чтобы столько экзальтированных фантазеров позволили заманить себя в ловушку обманным путем, с помощью кристального шара (чеш

. “kryształowa tarcza”) или магического зеркала (чеш. “magické zrcadlo”)? А Елизавета, которая высоко его ценила, неужели и она не распознала его фокусы (фр. “tours d’adresse”), его мошенничество? С другой стороны, если он действительно был прорицателем, ясновидящим и экспертом-алхимиком, то почему Елизавета позволила человеку таких достоинств искать удачи у иностранных монархов и магнатов и не оставила его при своем дворе?

Некоторые считают, и это предположение нельзя недооценивать, что Ди и Келли были секретными агентами королевы Альбиона, которая хотела с их помощью помешать Габсбургам завладеть польской короной и получить поддержку Филиппа II Испанского. Предположение подкрепляется некоторой холодностью Рудольфа к Джону Ди и тот факт, что оба колдуна непрерывно сновали между Богемией и Польшей. В таком случае шарлатанство, со всем его инвентарем зеркал, предсказаний и архангелов, служило только прикрытием политических маневров, а дневник, в котором Ди записывал свои беседы с “небесными посланниками”, был лишь камуфляжем и шифровкой.

Глава 45

Но подобной гипотезе противоречит последующая судьба Келли, прозванного Engelender (старонем. “англичанин”[664]). Он пользовался и благосклонностью графа Вилема из Рожмберка, и занимался алхимией в лабораториях Крумлова и Тршебони, внося свой вклад в постепенное разорение этого маркграфа, одержимого страстью к спиритизму. В 1586 г., когда Ди был изгнан из Праги, Рудольф II позвал в Пражский Град длинноволосого шарлатана Келли, хотя Вилем и не желал его отпускать.