Читаем Мальчик как мальчик полностью

Пока ты мылся, она позвонила на твою трубку. Я решил, что имею полное право ответить. Маша не удивилась. Мы довольно мило поболтали о чем-то, уже не помню, о чем.

И еще: я узнал у нее адрес, куда нам ехать завтра.

* * *

Сцена похорон оказалась слишком сложной даже для меня. Ты помнишь, как мы опоздали на общий сбор и долго искали дорогу; потом долго ползли на «логане» по глубокой колее наверх по холму, туда, где было кладбище. Таксист ругался сквозь зубы, пока я не сказал ему пару слов очень тихо, и он не заткнулся.

Хорошо еще – или наоборот плохо – что мы довольно скоро нашли нужный участок. Там толпились грустные ребята в черном, с цветами, и несколько плачущих взрослых. Где-то далеко лаяли собаки.

Гроб с бывшим твоим другом уже опустили в яму. Ярко-желтая песочная куча пирамидой возвышалась рядом, и мужики с лопатами отхватывали от нее по куску. Я заметил, что священника нет.

Среди студенток я узнал стриженую Лизу из Ангарска. В черном платке она была похожа на пугливую послушницу из монастыря в каком-нибудь Авиньоне. Ее соседка обернулась и оказалась Машей.

Бледная и заплаканная, с огромными печальными глазами, она выглядела милой и неуместно привлекательной. Она тоже увидела нас и, выбравшись из толпы, приблизилась.

– Здравствуйте, Сергей Владимирович, – сказала она почему-то только мне.

Я ответил. А ты почему-то отвернулся.

– Митька, его мама про тебя спрашивала, – повернулась Маша в твою сторону. – Мне кажется, она…

Мы не успели узнать, что ей кажется. Рыжеволосая женщина значительно старше меня уже шла к нам, не спуская с тебя расширенных глаз. Ты сделал движение, будто хотел спрятаться за мою спину. Но остался стоять.

– Митя… Митя… – начала она. И вдруг разрыдалась.

Ты подошел к ней вплотную. Что-то прошептал. Она ссутулилась, спрятав лицо в ладонях. Взрослые там, вдали, глядели на нас и переговаривались. Походить поближе не решались.

Мать Максима что-то говорила, захлебываясь слезами. «Он же только о тебе и думал, – расслышал я. – Только и ждал».

Мне было тоскливо. Черт знает почему, но я чувствовал себя виноватым. Удивительно: Маша неслышно подошла и тронула меня за рукав. Скорее даже погладила.

– Не надо, – сказала она тихонечко.

Та женщина вдруг подняла голову и через твое плечо взглянула на меня.

– Это твой брат? – услышал я. Я не слишком годился тебе в братья, но сейчас она могла и ошибиться.

– Вы так похожи, – сказала она, улыбнувшись сквозь слезы. Ты обернулся беспомощно. Ты не знал, что сказать. И глаза у тебя предательски заблестели – но только сейчас, а не раньше.

– Мне очень жаль, – выдавил я из себя. А женщина вдруг посмотрела на меня подозрительно и заговорила с неожиданной злобой:

– Не-ет, вы не братья, – она оттолкнула тебя и чуть не упала. – Наверно, это и есть тот режиссер из Москвы? Это он всё устроил? – Она шагнула ко мне, и ее губы скривились, как от боли: – Да, это ты все устроил. Они так дружили с Мак… с Максимом… а ты, бесстыдник… ты всю жизнь ему поломал… да будь ты проклят…

Мороз пробежал у меня по коже.

«И ведь хватило совести сюда приехать», – услышал я от кого-то из стоявших. Кто-то уже, кажется, двинулся к нам. Я развернулся и пошел прочь.

Что-то происходило там, за моей спиной, но я не оглядывался.

Она была права, эта женщина. Только она даже и не подозревала, насколько.

Я шел и шел вниз с холма, прочь от кладбища, по разбитой дороге мимо желтеющего леса. Только теперь я заметил слева, за деревьями, металлические опоры горнолыжного подъемника. Зимой тут катаются на лыжах, вспомнил я. Такой вот местный Аспен. И кладбище под боком.

Отчего-то мне стало холодно. В чертовых лужах я промочил ноги. За поворотом я чуть не рассмеялся: давешний таксист на «логане» на обратном пути намертво лег на брюхо в раскисшей колее.

Мне он обрадовался. Хотя и узнал. А что ему оставалось делать?

Я закатал брюки, и мы принялись выталкивать машину. Мы подкладывали под колеса резиновые коврики, палки и всякую всячину, подобранную на обочине. Первые десять минут у нас ничего не получалось. Водитель садился за руль, газовал, пробовал проползти хоть полметра, – потом бросал это занятие и выскакивал, матерясь и злобствуя. Садился снова, заводил мотор и дергал машину взад-вперед, рискуя сжечь сцепление. Я напрягался, упираясь сзади в его лоханку, пока за спиной не послышались шаги и еще одна пара рук не легла на крышку багажника рядом с моими руками.

Хорошо еще, дорога шла под гору. Взревев мотором и окатив нас рыжей грязью, «логан» вырвался из плена и от радости чуть не нырнул в канаву.

А я поскользнулся и схватился за тебя, а точнее, просто обнял за шею. Эпизод нужно было доигрывать до конца, поэтому ты поскользнулся тоже, и мы рухнули в грязь друг на друга, сопя и толкаясь. Наверно, таксист порядком охренел, глядя на это. Подошел к нам и даже не придумал, что сказать.

Мы поднялись.

– Это вы с похорон такие? – спросил водитель.

Ничего не скажешь, вопрос был законным.

– Всё кончилось, – ответил ты и вправду смутился. Только глаза почему-то блестели.

Водитель сплюнул.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза