Мамина улыбка

От того, что совершили двое детей, исправив прошлое в том, другом, мире, хотелось просто выть, потому что здесь это было невозможно. Просто невозможно, и все… Хотелось все исправить, как это сделали дети… Миссис Грейнджер-Уизли решила поговорить с Розой и Хьюго. Вот прямо не откладывая…

Внезапно оказалось, что, гонясь за карьерой, она не поняла главного: важнее детей ничего нет. А вот в конце письма было что-то, что Гермиону просто уничтожило: Роза и Хью не были ее детьми, знали это и любили ее так, как никто и никогда. Смогла бы она так? На этот вопрос у женщины ответа не было. Нужно было поговорить с детьми и с… Гарри? Борясь с желанием подать в отставку немедленно, Гермиона решительно встала. Дома ждали дети, а с аврором можно будет поговорить и завтра.

***

Роза рыдала на руках Альбуса. Ритуал прошел, но не изменилось ничего, что значило или ошибку, или то, что им ничего не удалось. Будто само небо упало на шестнадцатилетних подростков, придавив их к земле и лишив желания жить. Просто все не имело смысла — им не удалось ничего исправить, все так же будет плакать мама и грустно улыбаться папа, своей жизнью заслужившие, но не получившие своего по праву счастья. Что теперь делать, ни Роза, ни Альбус не знали. У подростков опустились руки, все вокруг стало невозможно-серым. И в этот миг, когда хотелось просто лечь и умереть, перед отчаявшимися Алом и Розой из воздуха соткался полупрозрачный лист пергамента. Вчитываясь в строки, Поттер-младший понял, что письмо написали они сами.

— Значит, у нас получилось, но это создало другой мир, — констатировал он, обнимая Розу. — А здесь…

— А здесь они будут плакать, — всхлипнула девушка. — И мы ничего не можем сделать…

— Кто тебе это сказал? — улыбнулся юноша. — Не для того мы написали нам, чтобы сдаваться. Если нельзя изменить прошлое, надо менять настоящее.

— А как? — грустно спросила Роза. — Папа опять напьется, ударит маму, она будет сначала плакать, а потом… Хоть домой не приходи.

— А что Хью? — участливо спросил Альбус. — Он тебя не защищает?

— Он, по-моему, сдался, — грустно проговорила девушка. — Пытается защищать маму от папы, а в результате… А твои как?

— Мама налево ходит, я даже знаю, к кому, — пожал плечами Альбус. — А толку-то…

— Знаешь, давай я поговорю с Хью, а ты со своими? — предложила Роза.

— Давай, — вздохнул Альбус. Он проводил погасшую девушку, чтобы потом отправиться домой. Мама была у любовника, поэтому было время поговорить с Лили.

А вот Лили, совсем не ожидавшая возвращения брата, плакала. Она держала в руках колдографии папы и просто рыдала, глядя на него. Вошедший в дом Ал совсем не потревожил четырнадцатилетнюю девушку. Юноша кинулся к сестре, сразу же обняв ее.

— Что случилось, маленькая?

Лили не нравилось, когда брат так ее называл, но сейчас она просто захлёбывалась рыданиями. Девушка все никак не могла успокоиться, целуя колдографии папы. В голове юноши забрезжило подозрение.

— Мама… мама… предала папу… — наконец выдавила из себя девушка, впервые об этом узнавшая абсолютно точно, раньше она больше подозревала. — Она… с ним… тут…

— Тише, маленькая, тише, моя хорошая… — Видеть искреннее горе сестры, плакавшей над своим разрушенным миром, было невозможно. Хотелось сесть рядом, тоже расплакавшись, и чтобы все оказалось всего лишь страшным сном.

— Что теперь будет? — такой потерянной Лили Ал не видел никогда.

— Теперь мы сами будем делать папу счастливым, раз этот олень такой упертый, — зло произнес Альбус Поттер. — Не выкрутится!

***

В квартиру Роза, скорее, ввалилась, чем вошла. Первое, что она услышала, был тихий визг, как будто душили щенка. Вбежав в гостиную, Роза увидела Хью, сидевшего на полу. Юноша раскачивался из стороны в сторону и тихо выл, закусив рукав мантии. Из его глаз непрерывным потоком текли слезы. Поняв, что брат просто не выдержал, девушка принялась обнимать паренька, прижимая к себе, как… Как очень редко делала мама… В последнее время почти не делала. Как будто больше их не любила.

— Я хочу убить эту тварь, — внезапно произнес Хьюго. — Просто придушить, чтобы…

— Ты что-то узнал? Увидел? — принялась расспрашивать Роза, на что брат только покивал. — Расскажи мне, что?

— Папа… — было заметно, что юноша с трудом справляется с увиденным. Что-то, связанное с Роном, едва не разрушило психику его сыну. Хьюго трясло, и говорить он практически не мог. Побежав на кухню, девушка озаботилась горячим чаем, не зная, что еще можно сделать, потом подумала об умиротворяющем бальзаме, но дома его почему-то не оказалось… Поэтому, кое-как дотащив брата до кухни, Роза начала отпаивать его чаем, пытаясь успокоить объятиями.

— Все хорошо будет, обязательно… — заговорила девушка. — Мама уйдет от папы… И найдет свое счастье…

— Фантазерка ты у меня, — Хью посмотрел на старшую сестру с такой болью, что теперь уже расплакалась и сама девушка.