Маньяк и тайна древнего русского клада

Охватившись каким-то уже, наверное, не шестом, а скорее седьмом чувством, девушка в один миг наклонилась книзу, одновременно с этим приподнимая правую ногу и перехватывая проворной рукой прочную дамскую туфлю. Ловким привычным движением освободив свою ступню от неудобного в быстром беге предмета, Маргарита в ту же секунду выпрямилась и оказалась лицом к лицу с ужасным и невероятно страшным маньяком-убийцей. В том, что это представлялось именно так, девушка уже ни секунды не сомневалась, вспоминая все те, неизвестные ей ранее, жуткие ощущения, что ей довелось пережить за недавнее время. На какое-то мгновение они застыли, изучая внешность и «поедая» глазами друг друга: преследователь спокойным, ничего не выражающим, взглядом; беглянка взором, наполненным неописуемым ужасом и одновременно ненавидящей смелостью. Это длилось не больше секунды, но девушке показалось, что прошла целая вечность. Вдруг! Она сделала обманный трюк, показывая, что собирается наклониться за левой туфлей, и привлекая к этому движению внимание ужасного незнакомца; ее расчет оказался верным: тот немного отвлекся, она же резко выпрямилась и в ту же секунду вонзила ему тонкий каблук своей туфли прямо в уродливое, кишащее омерзительными червями, лицо.

Кошмарный крик, будто провозглашавший, что в единый миг из преисподней вырвались на свободу тысячи демонов, разорвал тишину ивановской ночи. Вероятно, что и этот безжалостный маньяк-убийца – а как уже следует понимать, что это был именно он – не был лишен ничего земного и тоже был способен страдать от причиняемой боли. Его невольного замешательства Маргарите оказалось достаточно, чтобы скинуть второй предмет обуви и, разразившись пронзительным, умопомрачительным ором, припуститься быстро бежать, стремительно увеличивая расстояние между собой и жутким преследователем; шлепая по земле босыми пятками, прикрытыми только тонкими сетчатыми колготками, она через пять минут оказалась на ярко-освещенной улице Зверева и почти сразу же выбежала к площади Пушкина.

***

Наряд полиции по своему обыкновению находился на отведенном ему для дежурства месте, и полицейские были страшно удивлены, посреди ночи заметив одиноко бегущую девушку, оглашавшую округу нечеловеческим воем, наполненным интонацией неподдельного ужаса; за беглянкой никто не гнался, она же в свою очередь первый раз в своей жизни искренне обрадовалась, повстречав обычно не жалующих ее полицейских. Молодые парни, из патрульной машины вылезшие навстречу этой внезапно ошалевшей путане, были очень обескуражены, когда она стала кидаться поочередно каждому из них на шею и, осыпая их поцелуями, в отчаянье приговаривала:

– Голубчики, миленькие, родненькие, спасите меня… за мной гонится ужасный убийца, от которого мне едва удалось оторваться.

Излияние «сестринской» любви и последующее выяснение обстоятельств всего случившегося длилось около получаса, после чего, так ничего и не найдя на месте предполагаемого жестокого нападения, – даже пресловутых туфлей развратной девушки и ее дамской сумочки, где находились с таким трудом доставшиеся ей американские деньги – подозрительную красотку доставили в ближайший к месту происшествия отдел полиции, где ей предстояло пройти процедуру документирования произошедшего на нее покушения, по не озвученному вслух мнению полицейских, произошедшим на фоне несогласованности в оплате с очередным сексуальным клиентом.

Оказавшись во вполне привычной для себя обстановке, – как не трудно догадаться, время от времени, но ей определенно случалось бывать в подобных местах – девушка несколько успокоилась, уверившись, что ее жизнь, так или иначе, но находится в безопасности; однако здесь уже сам организм отреагировал на перенесенный ею только что стресс, и Поцелуева залилась безудержным плачем, не в силах остановиться и объяснить окружающим свое поведение. Ее допрос поручили молодому следователю, носившему звание старшего лейтенанта юстиции и дежурившему этой ночью в полицейском участке.