Маньяк и тайна древнего русского клада

Глава ивановского преступного синдиката, и без того не отличавшийся видимой жизненной силой, да еще и раненный в ногу и, что не говори, теряющий кровь, после такого воздействия непроизвольно хрюкнул и, распластав свои руки в стороны, как подкошенный серпом сноп плюхнулся на пол, в полете высоко задрав свои ноги и выпрямив их перпендикулярно корпусу, после чего остался уже лежать без движения; такого – чтобы за такой короткий промежуток времени его дважды «вырубили» одни и те же личности – с ним не происходило за всю его сорокачетырехлетнюю преступную жизнь ни единого разу. Влюбленный спасатель между тем перенес свое ранение более стойко и, принимая в себя свинцово-стальной заряд, только слега дернул плечом и тут же приложил к нему правую руку, продолжавшую сжимать захваченный у охранника пистолет, левая – повисла безжизненной плетью; сомнений не оставалось: была задета кость и перебиты важные сухожилия. По большому счету раненому срочна нужна была медицинская помощь, однако им еще надо было выбраться с территории этого «волчьего» логова, где обосновалась вся, с одной стороны подлая, а с другой – грозная, элита ивановского криминального «братства».

После произведенного главарем сообщества выстрела таиться больше не имело никакого более-менее оправданного смысла, и американский предприниматель, выступающий в сложившейся ситуации в качестве профессионально подготовленного бойца, махнул здоровой рукой в сторону выхода и, перемешивая русские слова с английскими, заторопил свою невольную напарницу к выходу:

– Наташа, let's go faster! Ждать больше нет смысла: сейчас сюда может сбежаться вся его огромная «свора», и вот тогда – нам может сильно не поздоровиться.

Девушка была полностью с ним согласна и, слегка притронувшись нежной ладонью к поврежденному у верного спутника месту, поинтересовалась, выказывая большое сочувствие:

– Ну, а как же твоя рана? Ты идти-то дальше сумеешь, проще говоря, сможешь выдержать все дальнейшие испытания?

– У нас сейчас просто не существует другого выхода, – ответил Майкл, в то же время рукой, сжимавшей отливавшее вороненой сталью оружие, настойчиво подталкивая белокурую красавицу к самому выходу, – необходимо отсюда сначала выбраться, а уж потом и подумаем, как будем зализывать свои раны?

«У него хватает ума еще и острить в такой ситуации», – усмехнулась про себя отважная и одновременно прекрасная девушка, которая в тот же момент, увлекаемая настойчивым спутником, устремилась за ним вон из этого крайне опасного места. О’Доннелл больше не осторожничал и шел вперед твердым шагом, выпрямив на полную длину руку, сжимающую оружие, и слегка повернув ее так, чтобы пистолет оказался перпендикулярно земле; он водил им из стороны в сторону и зорким глазом окидывал близлежащую территорию, готовый в любую секунду ответить немедленным реагированием, осуществив производство меткого выстрела – пусть даже и на еле заметное, почти невидимое, движение. Между тем, как нетрудно было бы догадаться, препятствий на его пути никаких так и не возникало (все боеспособные члены преступного синдиката, находившиеся в этот тревожный час в доме, в той или иной мере были выведены из строя), и они спокойно приблизились к воротам, открыть которые можно было только с помощью специального пульта, управляющего электронной отмычкой. Елисеева, все это время шедшая сзади – спиной вперед – и немножко странно подпрыгивавшая в своей неуклюжей походке, словно заранее уклоняясь от неожиданных пуль, внимательно прикрывала их продвижение с тылу; едва лишь увидев заминку своего неожиданного спасителя, мысленно пытавшегося решить, как следует поступить в такой ситуации, она сразу же поняла причину задержки, не позволявшей так просто миновать раскинувшийся по округе трехметровый забор, только лишь вскрикнула: «Я сейчас!» – и устремилась обратно в сторону дома.