Манящая корона

– Так опустился? – усмехнувшись, продолжил Хольг. – Шучу, шучу, святой отец, не волнуйтесь! Просто в Священной Книге сказано: «Да будут господа для рабов и слуг своих как родители: не только строгие, но и справедливые, не только наказывающие, но и заботящиеся». Вот я и решил соблюсти божью заповедь! Сначала примерно наказать эту дурочку, а потом собственными руками вручить счастливому жениху, как отец вручает дочь… Ну, что ты там копаешься?!

Последняя фраза, резкая и отрывистая, была обращена к молодому стражнику. Вздрогнув как ужаленный, тот торопливо окатил лежащую женщину из ведра. Кухарка, чуть приоткрыв глаза, дернулась и издала протяжный, мучительный всхлип. Холодная вода, журча, стекала красными струйками на каменный пол с ее распухшей, разодранной до мяса спины и таких же ягодиц.

– Невеста ожила! – с наигранной радостью воскликнул граф. – Вот только в такой торжественный день надо выглядеть красиво, а у нее на лице демоны знают что… Извините, святой отец. Умойте ее, быстро!

Разжалованный сотник трясущимися руками приподнял голову кухарки, а молодой стражник, схватив новое ведро с водой и губку, стал торопливо и неуклюже протирать ей лицо, подбородок и шею. Женщина безумными глазами озиралась по сторонам, видимо, не понимая, где она и что происходит.

– Какая трогательная забота, не правда ли, святой отец? – с легкой иронией произнес Хольг. – Поистине жаль, что она не может выйти за обоих сразу, это было бы только справедливо.

– Сын мой, вы кощунствуете! – не выдержав, укоризненно воскликнул священник, и тут же осекся, растерянно заморгал, обдумывая, можно ли было так обращаться к всемогущему члену Тайного Совета. Конечно, для служителя церкви любой мирянин, вне зависимости от возраста и сана, – духовное чадо, но это в теории, а на практике…

Когда час назад в его храме к нему подошел представительный, хорошо одетый человек, держащийся с достоинством, но в то же время скромно и безупречно вежливо, отец Нор тут же почувствовал, что это неспроста. Посетитель был не из постоянных прихожан, которых он помнил в лицо, об исповеди не просил, хотя его душу явно что-то тяготило: уж такие-то вещи опытный священнослужитель распознавал сразу! Когда же незнакомец изъявил желание сделать пожертвование на храм божий и извлек из кармана штанов горсть серебряных монет, интерес священника усилился многократно. Поскольку, как только деньги начали сыпаться в прорезь железного ящика, запертого на висячий замок, прозвучали слова:

– Точно такую же сумму вы получите, если без промедления обвенчаете одну пару, святой отец.

Что же, все было ясно. Влюбленные, которым препятствуют родители, хотят поставить их перед фактом…

– А они совершеннолетние? – на всякий случай уточнил отец Нор, не отрывая взгляда от серебряных кружочков, исчезающих в прорези.

– Безусловно, святой отец.

– Не состоят ли в кровном родстве?

– Никоим образом, святой отец.

– Не состоит ли кто-то из них под опекою в связи с тяжкой болезнью или слабоумием?

– Нет, святой отец!

– Тогда я не вижу никаких препятствий, сын мой. Пусть приходят со свидетелями в любое время до вечерней молитвы.

– Тут есть одна тонкость. Невеста… Ну, словом, она не может свободно передвигаться. Временно, конечно! – торопливо объяснил посетитель, видя, что священник недоуменно поднял брови. – Дело в том, что и она, и жених… ну, как бы согрешили…

– Как бы! – укоризненно произнес отец Нор. – О времена, о падение нравов!

– Согласен! Но теперь они одумались, полны раскаяния и желают загладить свою вину, соединившись священными узами брака.

– Что же, это похвально! Боги милостивы, они простят грешников.

– Золотые ваши слова, святой отец!

– Вот только… Кажется, сын мой, вы сказали, что невеста не может передвигаться. Она что, больна?

– Может, я не совсем удачно выразился, святой отец… В силу некоторых…э-э-э… обстоятельств она не может прибыть в ваш храм, поэтому я прошу вас поехать со мной и совершить обряд бракосочетания на месте.

Брови отца Нора снова поползли вверх, и посетитель торопливо добавил:

– Разумеется, за дополнительную плату, святой отец.

Отказать такому понятливому и деликатному человеку было бы просто неучтиво, и священник, предупредив служку и сторожа, что ненадолго отлучится, последовал за ним.