Мара из Троеречья

— Как думаешь, — прохрипела девочка, — чего в селе такого случилось, что голова запил, как окаянный?

Лис удивленно повернулся к ней:

— Кто его знает, от скуки. Там всех развлечений пить и в кости играть. Сама видела, бобылем живет, точно нудь заела.

Марушка, тяжело дыша, приподняла голову.

— А для кого он тогда дом большой построил? Одному тяжело там порядок держать. Может, у него беда какая случилась?

— Может, — легко согласился Лис.

— Что будет с Рутой? С Марьяной? — девочка повела головой, отгоняя дрему. В голове гудело и противно покалывало в горле.

— Побухтят, забудут и станет всё, как раньше, — уверенно заявил рыжий, постукивая по щербатой древесине столешницы кончиками пальцев, — а зачем оно тебе? Свалили оттуда, и ладно. Пусть живут, как нравится.

Марушка пожала плечами:

— Понять, — тихо пробормотала, растирая ладонями дрожащие плечи. — Глаза слипаются, — пожаловалась, клюнув носом в столешницу, — спать хочу.

Лис подхватил подругу под руки, помогая подняться. «Хоть бы вояка додумался за комнату уплатить» — подумал он, кивком подзывая трактирщицу.

* * *

Протяжно скрипнув, приоткрылась дверь. Первым в скудно обставленную комнату под самой крышей, ступил Роланд. Сбросил капюшон — со лба все еще стекали холодные капли. За ним, стряхивая воду с седых волос, остриженных неровными клоками, зашел суетливый мужчина. Он громко потоптался на пороге, стряхивая грязь с худых лаптей.

Лис встал с края кровати, на которой тревожно дремала Марушка, и проскользнул к Роланду, вытряхивающему воду из сапога прямо на пол.

— Ты кого притащил? — прошипел Лис, поглядывая на резкие движения гостя — тот доставал из карманов мешочки да тряпицы.

Роланд неприязненно глянул на рыжего:

— С кем сторговался, тогда и привел, — не стал он признаваться, что ни один из городских знахарей, ни за какие деньги не согласился выходить в ненастье. И, чтоб не тратить драгоценное время и не загонять худую лошаденку, которую позволила взять хозяйка харчевни Сивояра, гоня галопом на поиски лекаря по окрестным хуторам, пришлось воспользоваться единственным доступным способом уговоров. Травник то и дело косился на пристегнутый к поясу Роланда меч и едва заметно вздрагивал. Наконец, он кашлянул, привлекая внимание:

— Можно уже поглядеть? — нерешительно двинулся мужчина к низкой кровати.

Марушка приоткрыла глаза и потерла зудящие покрасневшие веки. Хотела сглотнуть, но резь в горле усиливалась. Лицо седоволосого мужчины замаячило перед глазами. «Бороденка, как у козла бабы Мотри» — промелькнула мысль, и девочка смутилась, радуясь, что не выпалила этого вслух.

Знахарь перед кроватью больной преобразился — движения стали ловкими и справными. Сначала он потрогал лоб девочки. Заставил ее повернуться на тусклый свет лучины и открыть рот. Покачал головой, поцокал языком. Лис устроился рядом, ревностно наблюдая за действиями лекаря.

— Ну? Что, плохо все? — встревоженно подхватился он на ноги, когда знахарь пошел к сундуку, где разложил просыхать мешочки с травами.

Травник удивленно повернулся к рыжему:

— Трясовица у нее, — пояснил, дернув плечом, — знобиха обычная. Могли б и до утра потерпеть.

Лис беспомощно повернулся к Марушке за объяснениями. Та приподнялась на локтях.

— Это такая простая болезнь, — прошептала она себе под нос огорошено. — Как же так?

— Промокла под дождем, под ветром продуло, — кивнул травник, расслышав вопрос, но, не уловив интонации. Он возился с мешочками, пересыпая щепотки травы в крынку. — Попьешь пару деньков малинку, липовый чай…

— Я знаю, — Марушка резко села на кровати, свесив ноги, хотя голова кружилась, — что от знобихи надо принимать. Но разве это она? Мне так плохо! — как на духу выпалила девочка и осеклась, заметив тревожный Лисов взгляд.

— Всем плохо, если холодница нападет, — знахарь не стал спорить, только попросил тихо Роланда принести горячей воды. — Но не смертельно.

— Слушай, дед, — Лис подскочил к травнику, когда Роланд захлопнул за собой дверь. — Это перед тобой не девка с улицы какая-нибудь, а знахарка вообще-то. Она людей от смерти спасала — раны штопала, и зелья умеет готовить лучше других — сам видел.

Травник хохотнул по-доброму, разглядывая девочку. Неодобрительно качнул головой, заметив, что она стоит босыми ногами на полу.

— Знахарка, знахарка, — решил он не спорить. — Чего ж простую болячку не узнала?

— В смысле, простую? — удивился Лис, оборачиваясь к Марушке.

Девочка поежилась под его взглядом:

— У меня никогда знобихи не было, даже если по дождю в лесу бродила. Пока с Федорой жила, не болела вообще, — пожала она плечами. — Если б кто другой слёг — поняла бы сразу. Никогда не думала, что это так плохо, — пожаловалась Марушка, потирая виски, — голова трещит и никак не согреться.

Лис присел на кровать рядом с ней. Знахарь растер в пальцах травы и, когда с крынкой горячей воды вернулся Роланд, запарил обещанный настой.