Марафон нежеланий

Антон прижал палец к моим губам. Мне захотелось его укусить. Я шутливо оскалила зубы, но тут на кухню зашел Тимур. Он покосился на меня и закатил глаза.

– Пойдем поговорим, – Тимур посмотрел на Антона и повернул в сторону тропки наверх.

– Она со мной.

– Зачем?

– Свидетель.

– Все так серьезно? – нервно усмехнулся Тимур. – Вы ждете чего-то невероятного, криминального, наверное?

– Я делаю выводы по тем доказательствам, что у меня есть. Надеюсь, ты все объяснишь.

– Ладно-о, – протянул Тимур и скрылся за деревьями.

Мне не хотелось идти, но оставить Антона одного я не могла.

«Все не может быть так просто! Все не может быть так просто!»

Я пыталась успокоить себя, говоря, что Антон просчитал все наперед, просто притворяется дилетантом. Но внутри все ухало от каждого хруста под ногами и шелеста веток.

Мы покорно брели за Тимуром по склону вверх. Это была та же тропа, по которой мы когда-то ходили все вместе. Осознание того, что мы в знакомом месте, чуть-чуть успокаивало. Тем более, как я думала, Антон здесь ходил не раз в темноте, и если что-то случится, мы с ним сможем выбраться. Хотя Антон тоже нервничал. Он несколько раз пытался остановить Тимура, говоря, что мы и так далеко ушли, можно поговорить здесь. Но на короткое и жесткое «нет» не возражал и шел дальше.

Мы вышли не к обзорной площадке. Не сворачивая на тропу, мы поднимались вверх, пока не оказались на небольшом оголенном выступе. С него было видно всю нашу бухту – сейчас только огоньки фонарей и блестящее темное море, но днем можно было бы разглядеть все домики. За нашей спиной был каменный массив – подниматься дальше было некуда. Наверху что-то прошуршало. Я вздрогнула.

– Птица, наверное. Или змея, – усмехнулся Тимур. – Ну, журналист, что у тебя там?

Мне хотелось перебить Антона, попросить его не показывать письмо Ады. Это наше единственное преимущество. Если письмо окажется у них (а я была уверена, что именно для этого нас и заманили сюда), то нас просто столкнут вниз. Все подтвердят, что Антон любил гулять в темноте по склону, а я часто встречалась с ним ночью. Мы с ним станем еще одной легендой «Джунглей». Я чувствовала, что наверху кто-то есть. Но Антон заговорил так спокойно и уверенно, как будто бы крепко взял меня за руку.

– Мне пришло письмо. От Ады.

– Так, – Тимур вытер вспотевший от подъема лоб.

– Она написала, что все еще здесь. Ей нужна помощь.

– Когда тебе пришло письмо? – Тимур подошел поближе к Антону и протянул руку. – Ты уверен, что это ее почерк?

– Ее почерк трудно подделать.

– Это точно, – попытался рассмеяться Тимур. – Можно я прочитаю?

– Я не взял с собой письмо. Оно не здесь.

– Серьезно? Ты боишься нас?

Днем он казался самым слабым из всех нас. Наверное, даже Лина смогла бы его толкнуть так, чтобы он упал. Но сейчас худой темный силуэт Тимура, одетого в темно-синюю толстовку и черные джинсы («Чтобы не видно было крови!» – подумала я), сливался с чернотой ночи. Его лицо с острыми скулами и нахмуренными бровями, казалось, парило в воздухе. Размытые границы тела пылали угрозой, он как будто бы расширился до размеров ночи.

– Страховка, – все так же уверенно сказал Антон.

– Ну, ладно. Допустим, я поверил. Про историю спрашивать не буду. Это ты подкинул письмо. Значит, это ты был тем нудным романтиком, от которого она сбежала в Питер.

– Допустим.

– И почему же она обратилась к тебе?

– Какая разница, почему! Что с ней?

Тимур развел руками и издевательски сказал:

– Не знаю. Мы о ней давно ничего не слышали. Ну, знаешь: сбежала с серфером, шлет мамочке открытки…

– А что ты ответишь, если я отнесу это письмо ее матери? Полиции?

– Я скажу, что она не писала тебе это письмо.

– Почему ты так уверен?

– Потому что Ада мертва.

Глава 34. Гюстав Курбе. «Происхождение мира»

– Что? Что ты сказал?

Я испугалась, что Антон столкнет Тимура вниз, поэтому схватила его за руку.

– Я все расскажу. С самого начала. Присядьте. Это долгая история.

Тогда нас было пятеро: Адам, Миша, Забава и мы с Матвеем. Адам только-только прославился в узких, очень узких кругах и, конечно же, сразу снял квартиру в Питере. А мы прибились к нему, каждый случайно и со своей историей.

Тимур замолчал, как будто бы замечтавшись. Он прислонил голову к скале, как к окну в автобусе. Долго-долго смотрел на скалу у берега. Потом, дернувшись, продолжил:

– Кстати, я был первым, кто подружился с Адамом. Какое-то время мы даже были почти лучшими друзьями.

– Почти лучшими?