Маринкина башня

Несколько лет назад, один поляк, Вацлав Врона, спас ему жизнь в бою, отвел от него острую татарскую саблю. С тех пор, несмотря на значительную разницу в возрасте, они дружили. Когда Вацлав попросил спрятать в степи свою возлюбленную и маленькую дочь, Мартын не отказал. Они условились о том, что атаман встретит их в Дембовицах, где Вацлав передаст под его защиту девушку с малышкой, сам вернется на службу, затаится на время, а как страсти улягутся, приедет за своими женщинами.

— Погибли, — прохрипела старуха. — Все погибли.

Через пять дней, преодолев Сокольи горы, перебравшись через речку Быструю, оставив позади первое казачье поселение на своем пути Верхние Раздоры, они добрались до станицы под Кобяковым городищем.

Казаки высыпали навстречу атаману.

— Кто это с тобой, Мартын? — вышла вперед его жена, черноволосая турчанка Анатолия.

Он ответил сразу всем.

— Эта девочка потеряла родителей. Теперь, она моя дочь.

И уже позже, подъехав к своему куреню, рассказал все жене.

— Фелисия няня малышки, — пояснил он. — Вынесла ребенка из горящего замка. Сама на лошадь взобралась, несколько часов без передышки до Дембовиц скакала. Крепкая старуха.

— Это страх ее гнал, — поняла Анатолия.

— Наверное, ты права, — согласился Мартын. — Она, как мне ребенка отдала, на коня больше сесть не смогла. Пришлось телегу сторговывать, чтобы их сюда довезти.

Из-за тернового плетня, прикрывающего атаманский курень, показалась чубатая голова девятилетнего Ивана, приемного сына Мартына и Анатолии.

Два года назад оборванный и истощенный мальчик появился в станице. Он бежал от татарского плена, куда попал после захвата ордой его родного городка Тернополя на Украине.

То, что ребенок смог бежать из плена и самостоятельно выживать в суровой степи, делало его в глазах взрослых казаков равным им самим. Ведь в необъятное Дикое поле, как называли казачью землю, шли люди со всей России. И не только оттуда. Но не все доходили. Только самые выносливые и крепкие. А выживали лишь сильные и воинственные.

— Своих детей Бог не дал, зато одарил Иваном и Агнешей, — с нежностью вглядывалась Анатолия в черные глаза девочки.

— Имя только у нее для степи неподходящее, — задумался Мартын. — Так и отдает польской шляхтой.

— Может Варвара? — предложил Иван, рассматривая новоприобретенную сестру.

— А что, мне нравится, — согласился Мартын.

Анатолия кивнула, а Фелисия промолчала. Главное, девочка спасена, а как здесь ее звать будут, уже неважно.

— Фелисия, Вы тоже можете оставаться, — предложил ей атаман. — Тут работы много, любые руки пригодятся.

Женщина обрадовалась, она не хотела расставаться со своей маленькой хозяйкой.

Так и росла Агнеша-Варвара в казачьем стане. К тринадцати годам умела стрелять из ружницы и лука, крепко сидеть в седле. По-другому в степи нельзя. Каждый час того и гляди, нападут татары.

Девочка любила бесконечную, бескрайнюю степь, где весной вся земля покрывается красными тюльпанами и желтыми лютиками, летом наступает нестерпимый зной, выжигая землю дочерна, а зимой бушуют страшные снежные тайфуны.

Она с удовольствием слушала рассказы приемного отца о завоевании казаками степи, о многочисленных военных походах и мечтала однажды сама отправиться с войском за добычей, представляла, как будет разить татар или турок саблей, наряду с воинами мужчинами. Подмечала, что в станице почти все казачки были сильными и сноровистыми. Каких женщин тут только не было — крымские татарки, черкешенки, дагестанки, осетинки, грузинки, османки.

— Пленниц приводят, — пояснила ей Фелисия. — Кого для домашней, черной работы пригоняют, а кого и в жены сразу берут.

— А что, своих казачек разве нет для женитьбы? — удивлялась Варвара.

— Так откуда ж им взяться? — пожимала плечами няня.

Тогда она приставала с расспросами к отцу, и Мартын охотно отвечал.

— Девочка моя, на казачьей земле еще не так давно кочевали татарские орды, а о казаках никто и не слышал. Но стали в степь бежать все, кого прельщала вольная жизнь, полная опасностей и приключений. Бежали из Рязани, Москвы, Новгорода и Украины, а также из Польши и Грузии. Устраивались в землянках, в камышовых городках. Это уже позже стали строить хорошие избы и курени. Питались всем, что с земли и рек можно взять. Такая жизнь закаляла. Слабым в степи нет места. Здесь человек любой национальности перерождается и становится только казаком[8]. Потому и не было тут изначально женщин. Но мужчине без женщины тяжко. Вот и стали приводить отовсюду пленниц.

Еще больше любила слушать Варвара рассказы своего старшего брата. В пятнадцать лет Иван прошел посвящение в казачье братство и с тех пор участвовал в разбойных набегах и походах за добычей. Он уже несколько раз пересекал необъятную равнину между южными Уральскими хребтами и восточными окраинами Карпат, плавал на ладье по Яику, Волге, Дону и Днепру. Видел табуны диких коней и стада сайгаков.

Вообще, пока Иван не подрос, он участвовал вместе с ней во всех детских забавах.