Марксистская философия в XIX веке. Книга первая (От возникновения марксистской философии до ее развития в 50-х – 60 годах XIX века)

Маркс здесь столкнулся с действительностью, опрокидывавшей идеалистические взгляды на государство. Государственные учреждения предстали перед ним как воплощение не абстрактных принципов разума, а вполне конкретных интересов частной собственности. Вместо того чтобы государство подчиняло частный интерес разумным интересам общества, «всё делается навыворот»: частный интерес «стремится низвести и низводит государство… до образа мыслей частного интереса» [там же, с. 137 – 138].

Таким образом, Маркс впервые затронул собственно материальные условия жизни и констатировал разрыв между действительным и должным в ряде важных сторон общественной жизни. Еще не делая общего вывода о несостоятельности идеалистического подхода к действительности, он анализирует уже не понятия сословий, государства и т.д., а

факты, действительную природу различных явлений общественной жизни, их действительные взаимоотношения.

Это было движение Маркса к материализму. Совершаясь на основе решения конкретных жизненных проблем с позиций революционного демократизма, оно, в свою очередь, способствовало развитию политических позиций Маркса.

Исследуя конкретные социально-политические проблемы, Маркс чувствует, что его прежний взгляд на историю как на продукт развития духа, взаимодействующего с внешним миром, мало помогает в конкретном анализе и, более того, приходит в противоречие с фактом зависимости государства от частных интересов. В «Дебатах по поводу закона о краже леса» Маркс стремится углубить свое понимание исторического процесса. Он выделяет в мировой истории два основных периода: период несвободы и период свободы.

Период несвободы Маркс характеризует как период, «когда история человечества составляла ещё часть естественной истории» [1, т. 1, с. 125]. Это период раннего и позднего феодализма в самом широком смысле слова, «духовное животное царство» (Гегель), где «человечество представляется распадающимся на ряд животных разновидностей, связь между которыми не определяется равенством, а определяется именно неравенством, закрепленным в законах» [там же].

Животный характер периода несвободы Маркс видит и во враждебных взаимоотношениях сословий. В животном мире один вид пожирает другой, а в человеческом обществе в этот период одно сословие живет за счет другого. «…При феодализме одна порода питается за счёт другой, вплоть до той, которая сама приросла к земле подобно полипу и которая обладает только множеством рук, чтобы срывать плоды земли для высших пород, сама же она питается прахом; ибо если в природном животном мире рабочие пчёлы убивают трутней, то в духовном животном мире, наоборот, трутни убивают рабочих пчёл – убивают их, изнуряя работой» [там же, с. 126].

Таким образом, Маркс отчетливо фиксирует не только политическую, но и социальную противоположность различных сословий. И хотя он говорит об этой противоположности как о свойственной феодализму, на деле он выступает против всякой, в том числе и капиталистической, формы порабощения одной части общества другой его частью. «Феодализм» в самом широком смысле слова, как период несвободы, по существу охватывает все те периоды в истории, когда человечество разделено на антагонистические классы. Эти мысли получают конкретизацию в статье «О сословных комиссиях в Пруссии». Сословный строй, считает Маркс, механически разбивает народ на «затвердевшие абстрактные составные части», а в таком состоянии может происходить лишь конвульсивное, но не органическое движение. Будущее общества – это мир реальной свободы, где нет искусственного деления людей на «виды». Государство здесь – продукт собственного деяния народа. Это не представительство народа кем-то другим, а именно «самопредставительство народа», т.е. демократия.

Кульминационным пунктом революционно-демократической деятельности Маркса в «Рейнской газете» и развития его взглядов в этот период явилась серия его статей под общим названием «Оправдание мозельского корреспондента» (январь 1843 г.).

На исходе 1842 г. немецкие правительства совместно начали уничтожение либеральной печати: 18 декабря был запрещен журнал «Патриот», издававшийся вместо «Атенеума» Булем; 28 декабря за опубликование письма Гервега, в котором прусский король обвинялся в нарушении честного слова, была запрещена во всех прусских провинциях «Лейпцигская всеобщая газета», издававшаяся в Саксонии, где она продолжала выходить до 1 апреля 1843 г.; 3 января 1843 г. саксонское правительство запретило «Немецкий ежегодник» Руге.

Комментируя запрещение «Лейпцигской всеобщей газеты», Маркс писал, что немецкая пресса вступает в новый год при мрачных предзнаменованиях. Предпринимаются репрессии не против отдельных изданий, а против всей молодой народной прессы; осуждение ее «мы должны расценивать как осуждение политического духа народа» [1, т. 1, с. 167]. Вместе с тем, отмечает Маркс, это – признание действительной силы свободной прессы, и ответом на репрессии может быть только борьба.