Марксистская философия в XIX веке. Книга первая (От возникновения марксистской философии до ее развития в 50-х – 60 годах XIX века)

Прежде всего Маркс отстоял право газеты рассматривать любые вопросы – политические, религиозные и философские. Возражая реакционной «Кёльнской газете», он доказывает, используя материалы своей докторской диссертации, историческую неизбежность проникновения идей развитой философии в широкие слои общества. Глубоко невежественно представление авторов из «Кёльнской газеты», будто конструирование государства должно основываться на религии. Особенность новейшей философии состоит в том, что она «рассматривает государство как великий организм, в котором должны осуществиться правовая, нравственная и политическая свобода, причём отдельный гражданин, повинуясь законам государства, повинуется только естественным законам своего собственного разума, человеческого разума» [там же, с. 112].

Здесь К. Маркс все еще не расстался с трактовками в духе объективного идеализма, в которые он диалектически включил левогегельянскую интерпретацию активности индивидуального самосознания. Как революционный демократ он видел эту активность не только в творчестве философов, но и в развитии сознания самих трудящихся. Это обусловливало возникновение у него глубокого интереса к новейшим идеям, отражавшим это развитие, – к идеям коммунизма.

Отзвуки этих идей уже нашли некоторое отражение в «Рейнской газете», особенно в корреспонденциях М. Гесса из Парижа, сообщавших о взглядах и деятельности французских утопических коммунистов. Эти корреспонденции встретили в штыки не только реакционеры, но и либералы, в том числе аугсбургская «Allgemeine Zeitung», обвинившая «Рейнскую газету» в склонности к коммунизму. Статья «Коммунизм и аугсбургская „Allgemeine Zeitung“», послужившая ответом на это обвинение, была написана Марксом в первый же день его работы в качестве главного редактора газеты.

Здесь Маркс вновь отстаивает право газеты заниматься любыми вопросами, если они интересуют общество, в том числе и проблемами коммунизма, «над разрешением которых работают два народа» (французы и англичане). От коммунизма нельзя отмахнуться только потому, что «он носит грязное бельё и не пахнет розовой водой»; что «сословие, которое в настоящее время не владеет ничем, требует

доли в богатстве средних классов, – это факт, который… бросается всякому в глаза на улицах Манчестера, Парижа и Лиона» [1, т. 1, с. 114, 115], – писал Маркс, – имея в виду, что именно в этих городах произошли наиболее крупные выступления рабочих за последние годы[4].

Он считал неосновательными ссылки на неудачу «практических опытов» отдельных социалистов-утопистов и их последователей. «Мы твёрдо убеждены, что по-настоящему опасны

не практические опыты, а теоретическое обоснование

коммунистических идей» [там же, с. 118]. Эти идеи, «в их теперешней форме», писал К. Маркс, лишены необходимого обоснования. И все же «такие произведения, как труды Леру, Консидерана, и, в особенности, остроумную книгу Прудона нельзя критиковать на основании поверхностной минутной фантазии, а только после упорного и углублённого изучения…» [1, т. 1, с. 117]. Это требование вдумчивого изучения работ французских утопистов и составило первый шаг Маркса к коммунизму.

В свете этих идей молодого Маркса становятся понятны его резкие замечания в адрес берлинских младогегельянцев из кружка «Свободных» и их дилетантских попыток походя обсуждать проблемы коммунизма в той крикливой и псевдореволюционной манере, которая в особенности была характерна для группы Эдгара Бауэра (брата Бруно Бауэра). Маркс забраковал многие их статьи как бессодержательные и не соответствующие реальным условиям и «призвал их к тому, чтобы было поменьше расплывчатых рассуждений, громких фраз, самодовольства и самолюбования и побольше определенности, побольше внимания к конкретной действительности, побольше знания дела». «Я заявил, – писал Маркс Руге, – что считаю неуместным, даже безнравственным вводить контрабандой коммунистические и социалистические положения, то есть новое мировоззрение, в случайные театральные рецензии и пр.; я потребовал совершенно иного и более основательного обсуждения коммунизма…» [1, т. 27, с. 369]. В ответ «Свободные» обвинили Маркса в «консерватизме».

Таким образом, превращая «Рейнскую газету» в действенный орган революционной демократии, Маркс повел борьбу на два фронта. Со всей революционной непримиримостью и решительностью он воевал против политической, религиозной и философской реакции и впервые обратился к идеям коммунизма. В то же время необходимость трезвого и продуманного учета обстановки, конкретного анализа фактов привела его к конфликту с «левым» фразерством берлинских младогегельянцев, и этот конфликт был началом его разрыва с ними.

Именно в это время, во второй половине ноября 1842 г., состоялась первая встреча Маркса с Энгельсом, направлявшимся в Англию. Как свидетельствует Энгельс, это была «весьма холодная» беседа: «Так как я состоял в переписке с Бауэрами, то слыл их союзником и из-за них относился в то время к Марксу подозрительно» [1, т. 39, с. 391].