Марксистский феминизм. Коллекция текстов A. M. Коллонтай

Слышу, как они там шепчутся, не спят. Голос женщины громче. Будто упрекающий. Может быть, это его «подруга», он её обманул, сказал, что не женат? Может быть, он и сейчас от меня отрекается? Всё передумала, всё перестрадала… Тогда, когда он пьяный проститутку привёл, мне хоть и горько было, а не так я мучилась… Теперь я поняла, что не любит он меня! Даже как товарища или как сестру… Сестру и ту бы поберёг, не стал бы в дом приводить женщин… И каких женщин!.. Продажных, уличных! Наверное, и эта из таких! Другая бы ночью так не пошла! И такое у меня на неё зло вдруг взяло, что, кажется, готова к ним в комнату ворваться и своими руками её из дому вытолкнуть. Так и промучилась до рассвета. Глаз не сомкнула. А рядом — затихло… И вдруг слышу по коридору шаги, осторожные, будто кто крадётся. Поняла, что это — она. Слышу, в кухню дверь открыла. Что ей там надо? Жду, слушаю. Тихо. Не возвращается. Вскочила. И в кухню. Смотрю, сидит она на табуретке возле окошка, голову низко так опустила и горько, горько плачет… А волосы у ней длинные, светлые, красивые, всю её окутали… Подняла на меня глаза, и такое в них горе, что я сама испугалась. Подошла к ней, а она навстречу мне встала.

— Простите, говорит, что я в ваш дом пришла. Я не знала, что он не один живёт… Мне это очень, очень тяжело…

Я её тогда не поняла, думала, это не проститутка, а его подруга. И уж не знаю, как это у меня вырвалось:

— Вы его любите? — А она на меня с таким удивлением посмотрела:

— Мы в первый раз вчера встретились. Он обещал «хорошо заплатить», а для меня теперь всё равно кто, лишь бы заплатил!..

Уж не помню, как это было, только она мне тут же всё рассказала: как её три месяца тому назад «сократили», как она всё продала, голодала, без крова очутилась, как мучилась, что перестала старухе матери высылать, и та ей писала, что тоже с голоду умирает. Две недели тому назад она пошла «на улицу» и сразу ей повезло, завела «хорошие знакомства» и теперь вот она одета, сыта и матери высылает… Рассказывает, а сама руки ломает…

— Ведь я с аттестатом… Хорошо училась… И я ещё очень молодая, мне всего девятнадцать лет. Неужели так и пойти на дно?..

Вы не поверите, слушала я её, а у самой все внутри от жалости перевернулось. И вдруг я поняла: не будь у меня мужа, и я была бы в таком же положении, как она, безработная, без крова… Ночью, когда я на кровати своей лежала и мучилась, у меня против неё злоба так и кипела. А теперь вдруг вся злоба у меня на мужа повернулась. Как он смел пользоваться таким безвыходным положением женщины? Он же сознательный, ответственный работник!.. Вместо того чтобы помочь безработному товарищу, он его покупает! Покупает его тело для своего удовлетворения!.. Это показалось мне так отвратительно, так гадко, что я тут же сказала себе: с таким человеком я жить не останусь!

Она ещё много мне рассказывала. Мы вместе растопили плиту, заварили кофе… Муж всё спал. Потом она вдруг заторопилась уходить.

Я её спросила: «А он с вами расплатился?».

Она покраснела. Стала уверять меня, что теперь она ни за что не возьмёт денег после всего, что мы с ней говорили… Что она не может этого…

Я видела, что она хочет уйти, пока муж не проснулся. Я её не удерживала. Вам это покажется странным, но мне было так тяжело с ней расстаться! Точно она мне родная стала… Такая она была молоденькая, несчастная и одинокая. Я оделась и пошла её проводить. Мы долго шли пешком, потом посидели ещё в сквере, всё говорили. Я ей тоже рассказала про своё горе… У меня было ещё в запасе моё последнее жалование, расчётное… Я уговорила её взять его. Она долго отказывалась, но потом приняла с тем, чтобы я обещала обратиться к ней в случае, если у меня будет нужда… Так мы и распрощались, будто сёстры…

А к мужу у меня тогда же всё отмерло. Как-то вдруг. Ни обиды, ни боли. Будто его похоронила… Он попробовал объясняться, когда я домой вернулась. Но я даже не возражала, не плакала и не упрекала. А на другой день переехала к подруге. И начала искать работу. Вот уже три недели ищу — ничего не предвидится. Несколько дней тому назад, когда увидала, что дольше у подруги ночевать неудобно, пошла к той девице, которую муж тогда привёл. Но оказалось, что она накануне выбыла в больницу… Так и скитаюсь без работы, без денег, без крова… Неужели же и меня ждёт то же, что её?..

Глаза моей собеседницы вопрошают жизнь с отчаянием, с тоскою. Вся скорбь, весь ужас, вся мука сотен тысяч женщин перед лицом ещё не побеждённого врага — безработицы — слилась в этом взоре, взоре одиноко стоящей женщины, бросающей вызов отжившему укладу жизни…

Она ушла. Но её взор преследует меня. Он требует ответа, он зовёт к активности, к строительству.

Примечание редакции «Коммунистки»: