Мартин Лютер. Человек, который заново открыл Бога и изменил мир

Слух этот верен: я в самом деле внезапно женился на Катарине – для того, чтобы заставить замолчать злые языки, привыкшие судачить обо мне. Ибо я надеюсь еще немного прожить на свете. А кроме того, не хочу отвергать редкую [возможность выполнить] желание моего отца иметь внуков, о котором он так часто говорил. В то же время хотел я и воплотить то, чему учу, на практике – ибо, несмотря на великий свет Благой Вести, многие вокруг нас еще робеют. Так пожелал Бог – Он привел меня к этому шагу. Сильного пыла или страсти к своей супруге я не чувствую, но нежно ее люблю. Чтобы [публично] засвидетельствовать свою свадьбу, в будущий вторник я устраиваю пир, на который приедут и мои родители. Разумеется, хочу, чтобы там был и ты. Хотел пригласить тебя – вот и приглашаю, и прошу обязательно быть, если сможешь[405]

.

Разумеется, пригласил Лютер и Леонгарда Коппе, помощника в бегстве дюжины монахинь из Нимбшена, без которого они с Кати никогда бы не встретились. Лютер попросил Коппе и его жену привезти с собой баррель доброго пива из Торгау и добавил шутливо: мол, если пиво окажется невкусное – сам все выпьешь! Разумеется, пригласил Лютер своих родителей, а также еще нескольких друзей и родственников из Мансфельда. А приглашая Спалатина, попросил его привезти с собой дичи с саксонского герцогского стола. Дичь, судя по всему, в то время стоила очень дорого, и покупать ее было накладно. Город Виттенберг подарил новобрачным двадцать серебряных гульденов и баррель айнбекского пива, стоивший почти шесть гульденов – королевский подарок! Айнбек, как и Торгау, в то время славился своим пивом. Приехал из Альтенбурга и Венцеслас Линк, сам уже два года женатый; пришел и Меланхтон, живущий от Лютера всего в одном квартале.

Возвращение в Эдем

Еще одна перемена в 1525 году была связана со Спалатином. Много лет он верно служил курфюрсту Фридриху – и был основным связующим звеном между Лютером и своим князем. Однако теперь на престол взошел новый курфюрст, Спалатин уехал в Альтенбург и стал пастором в большой местной церкви. А в ноябре того же года он тоже женился. Разумеется, на свадьбу пригласил Лютера: однако Альтенбург находился от Виттенберга в семидесяти милях к югу и путь туда лежал через Лейпциг – владения герцога Георга, все еще питавшего к еретику Лютеру самые «теплые» чувства. Так что Лютер отказался от двухдневного путешествия в Альтенбург, сославшись на то, что молодая жена за него боится. «Слезы моей Кати не позволяют мне тебя навестить, – писал он. – Она боится, что по дороге я попаду в беду». А через две недели он отправил Спалатину еще одно письмо: его цитируют намного чаще, что и неудивительно. Дело в том, что в этом письме Лютер предлагает Спалатину свое присутствие особым образом – куда более редким и странным, чем приезд на свадьбу. Но Лютер есть Лютер – он все делал по-своему:

Когда ляжешь со своей Катариной в постель и начнешь нежно обнимать ее и целовать, помысли в себе: «Мой Христос, хвала ему и слава, даровал мне это милое существо – лучшее из созданий моего Бога». А я в тот день, когда, по моим расчетам, это письмо до тебя дойдет, лягу в постель со своей женой и буду любить ее в воспоминание о тебе[406].