На нем был легкий пиджак, оставшийся от мужа Наташи. Куда делся муж, Наташа не говорила. Была рубашка, тоже от мужа. Легкие брюки. Идиллия... Заношенная, но теплая одежда, в которой Володя прилетел сюда из 2015 года, была бы совсем не по сезону...
После обеда, часов в пять, Наташа предложила пойти на озеро. И. А. отказался, сославшись на необходимость довести до конца какие-то расчеты, в результате пошли только Наташа, Мишуня и Володя.
Песчаный откос, темная вода. Пляж, озеро — все знакомое, но немного иное. Обычно говорят о переменах, которые несет будущее, а тут все наоборот, с противоположным знаком. Ни следа от бревенчатого, оформленного под избу, кафе с террасой над пляжем, от кирпичных коттеджей за ним и на дальнем берегу. Зато еще целы купальни, принадлежавшие пионерлагерям, левее пляжа. Потом от них остались только ржавые понтоны, а позже и они исчезли. Цела спасательная станция, которая сгорела в тот год, когда Володя переехал в поселок.
Солнце затянуло плотной серой дымкой, но воздух не успел остыть. Ветра не было, только от кустов тянуло холодом.
Других купальщиков было немного — несколько человек у дальнего края пляжа. Плечи Наташа кутала в шаль, но на берегу бросила ее на песок, скинула сарафан, вьетнамки и сразу бросилась в воду. Володя первый раз видел ее в купальнике, а увидев, еще раз сказал себе, что она ему очень нравится. Ни капли жира, ровный загар — в этот момент он вообще дал бы ей на вид лет тридцать.
— Володя, давайте сюда — вода как молоко парное.
Володя, хотя и чувствовал себя помолодевшим, все же спешить не стал. Подождал, пока разденется Мишуня — тот купаться, похоже, вообще не собирался, достал из полиэтиленового пакета вырезанную из куска коры лодочку с бумажным парусом, запустил в воду у берега, зашел по колено. За отсутствием ветра она так и покачивалась рядом. Володя, наконец, разделся тоже — на нем были черные спортивные трусы, на вид не очень отличавшиеся от модных в 91-м году узких плавок. Вошел в воду, которая и правда была теплая-теплая. Наташа уже уплыла к самым буйкам.
На самом деле холод его не пугал, но после путешествия с И. А. ему казалось, что затягивающая воронка времени может неожиданно возникнуть где угодно и когда угодно. Особенно тревожно было входить в темную глубокую воду. Он вздохнул и поплыл следом за Наташей.
10
Таким счастливым, как в эти тридцать или сорок минут, пока они плавали в сказочно-теплой воде, а потом не спеша шли обратно на дачу, Володя не чувствовал себя уже давно — настолько давно, если считать по количеству совершившихся с тех пор событий, что уже и не вспомнить. Счастливый промежуток оборвался в тот момент, когда они увидели И. А. Он сидел на скамейке перед дачей, но вскочил, едва завидел возвращающихся с озера, и даже сам подбежал к калитке.
Володя и раньше-то считал И. А. психопатом, несколько благостных дней в обществе Наташи только-только начали разуверять его, но сейчас И. А. был явно на грани нервного срыва. Подумалось иронически: как это он еще никуда не улетел, если его способность путешествовать во времени зависит от тревоги и страха.
Тем не менее И. А. быстро и четко, хотя и дергаясь, объяснил суть проблемы. Катя. Бабушка Кати — Наташина мама. Звонила из города на соседнюю дачу. Там, оказывается, есть телефон, оттуда прибежали, позвали. Он подошел. Катя была у нее. В коммунальной квартире на Мойке...
Володя искоса взглянул на Наташу. Левой рукой она сжимала на груди концы шали, в правой был пакет с мокрым купальником. Губы ее вытянулись в нитку, но она кивала, слушая И. А.
И. А. продолжал. В коммунальной квартире на Мойке — убийство. Убили соседа — она и Катя целы, но им угрожали. Бабушка увезла Катю на квартиру к Наташе. Катя вне себя. Бабушка за нее боится. В милицию пока не сообщали.
Володя перевел взгляд на Мишуню. Круглые глаза, весь внимание... Все это так, эмоциональная шелуха, хотя она-то лучше всего и запоминается. Но ясно было, что надо быстро решать, как действовать дальше.
Решено все было в самом деле очень быстро. Электричка в город — через час. Наташе надо обязательно ехать, и не одной, а Мишуне там делать абсолютно нечего. Кто-то должен с ним остаться. Володя думал, что поехать захочет И. А., но вышло наоборот.
— Берите Володю, Наташа. Я в таких ситуациях абсолютно бесполезен, теряюсь напрочь. Психология. Я не шучу, знаю по опыту... — Пожалуй, впервые Володя видел, чтобы глаза И. А. смотрели просительно. — А Володя переводчик, писатель. Инженер человеческих душ...
Володя не очень спорил. Когда Наташа ушла переодеваться, И. А. внезапно подошел к Володе, сжал ему руку повыше локтя, наклонился к уху.
— Я же говорил, Володя, работа будет...
Володя не знал, что и думать.
11
Положение сложившееся в общих чертах понять было нетрудно: советскую жизнь Володя помнил, и последние годы этой жизни тоже, когда, казалось, все рушится в хаос.