МАСЕДУАН НА СЕРЕДИНЕ БУЛЕНГРЕНА

Двухкомнатная квартирка на восьмом этаже точечного дома недалеко от проспекта Науки. Кооперативная, принадлежащая давно живущей без мужа Наташе, кандидату искусствоведения. Из окна тесной кухни — вид на Пискаревский лесопарк. Над ним — серое питерское небо.

Одна комната, побольше, Наташина, другую еще недавно делили Катя и Мишуня. Понятно, что, поступив в университет, девочка постаралась вылететь из родного гнезда.

В общежитие как ленинградку ее не брали, она что-то снимала далеко от центра, из-за этого часто ночевала у бабушки — все лучше, чем в одной комнате с братом у мамы.

И тут — такая история.

Откровенное, наглое, уверенное в собственной безнаказанности насилие в 91-м году еще шокировало многих — тем более, тихую девочку из интеллигентной семьи, вроде Кати.

Володя глотнул воды из стакана, посмотрел в окно.

Трудности начинаются, когда пытаешься разобраться в деталях.

Бабушка, Нина Георгиевна, сумела привезти Катю сюда. Седые кудряшки, толстые очки. Тоже, конечно, в шоке. Вопрос, на ком потрясение сказывается больше. А разобраться надо, и срочно, чтобы понять, что делать.

Бабушка сидит на кухне, рассказывает, голос её дрожит, но вроде как она держит себя в руках, смысл в рассказе есть. Однако Катю заперла в ее комнате. По ее словам, уже здесь, у себя дома, Катя окончательно распсиховалась, хотела уйти, думает, что соседа надо спасать.

В ее комнате ни звука.

Так что же все-таки произошло?

Почему Катя рвется спасать соседа?

— Кто был Саша-то этот? Пил, что ли?

— Нет, не пил. Квартира у нас небольшая. Моя комната, комната Саши и третья. Закрыта, там сейчас никого нет, — это Нина Георгиевна объясняет Володе, Наташа это знает. — Серьезный такой, молодой. Нервный немного, «афганец». Работал где-то? Нет, по-моему нет. Часто дома бывал днем. Гости к нему иногда приходили. Дела какие-то, да, наверно. Многие мне не нравились, но деловые, никаких гулянок. Тут тоже к нему пришли.

— Вы их видели? — Володя отпил еще воды. Чтобы он — никому не нужный «зимогор» в будущем, а здесь вообще, правду сказать, бомж, да оказался в роли детектива?

— Двое. Крепких таких, здоровых. Я на кухню выходила, он их тут и впустил…

— В какое время это случилось?

— В середине дня. Катя только из университета вернулась, мы с ней обедать садились. Тут вдруг в той комнате, у Саши, грохот... Ужасный такой грохот. Нет, не стрельба, а будто что-то с размаху сломалось или упало.

— Кричали что-нибудь?

— Голоса были, но не кричали. Что говорили, не понять.

— А потом?

— Я в коридор выглянула.

— Вы одна или Катя тоже?

— Она? Она сзади стояла.

Володя на секунду представил Нину Георгиевну, невысокую, полную, в домашнем халате, заслоняющую собой Катю от опасности.

— И что вы увидели?