Mass Effect. Восхождение к звездам. История создания космооперы BioWare

Проще говоря, искусственный суперинтеллект стал бы результатом искусственного интеллекта, способного самостоятельно улучшаться вплоть до превосхождения потенциала самых ярких человеческих умов. Этот этап приведет к технологической сингулярности. Mass Effect, «Терминатор», «Матрица» – во всех этих историях есть общий элемент: решающий момент, когда ИИ достигает уровня интеллекта, который позволяет ему совершенствоваться с экспоненциальной скоростью и превзойти способности человечества, а затем, возможно, и избавиться от него. Мы не можем знать, будет ли эта сингулярность катастрофической для человеческого вида, но именно эту проблему подняли Стивен Хокинг и Илон Маск. Пока развивается ИИ, мы достигли равновесия на эволюционной цепочке. Либо сингулярность поможет нам достичь другого конца, и, возможно, тогда для человечества наступит новая эра, либо же мы будем вычеркнуты из этой цепочки и исчезнем. Эти вопросы все меньше и меньше относятся к научной фантастике. И, как сказал Хокинг на открытии исследовательского института в Кембриджском университете, искусственный суперинтеллект будет «либо лучшим, либо худшим из того, что случится с человечеством». Конечно, ученый не останавливается на таком общем утверждении. И хотя он упоминает о реальных опасностях, которые может представлять суперинтеллект, он смягчает свои слова, говоря о потенциальном положительном применении: «Невозможно предсказать, чего мы сможем достичь, если наш разум будет усилен ИИ. Возможно, с помощью этого инструмента новой технологической революции мы сможем компенсировать ущерб, нанесенный природе индустриализацией. И мы будем стараться искоренить болезни и бедность. ‹…› Вся наша жизнь изменится. Проще говоря, успех в создании ИИ может стать самым важным событием в истории нашей цивилизации».

Именно за такое будущее сражаются Хокинг, Маск и многие другие: они хотят провести серьезные исследования в области ИИ, чтобы случайно не создать суперинтеллект, подобный разработанному Левиафанами, что впоследствии привело к появлению Жнецов. К тому же это одно из самых удивительных открытий в Mass Effect: пока все задаются вопросом, что же делать с восставшими машинами, и запрещают разработку ИИ, выясняется, что это в любом случае не имеет никакого значения, поскольку машины уже давно победили. Этот неожиданный сюжетный поворот придает обоснованность лавкрафтовскому отчаянию, о котором мы упоминали выше: как победить в войне, которая была проиграна миллиард лет назад? В конечном счете, именно посредством угрозы искусственного интеллекта в Mass Effect выражена космогония Лавкрафта. Древние боги, пришедшие из глубины веков, на самом деле управляются суперинтеллектом, который люди могут сами невольно создать. Позже мы вернемся к тому, что говорит Катализатор в конце Mass Effect 3. Хотя его высказывания могут шокировать и показаться противоречивыми (он утверждает, что синтетики и органики не могут сосуществовать вместе, невзирая на доказательство обратного), он просто констатирует свои наблюдения за серией крупномасштабных катастроф, в которых ИИ уничтожал органиков. Виртуальный интеллект Месть на родной планете азари с помощью голограммы иллюстрирует циклы эволюции, основанные на одной и той же модели. Она всегда ведет к систематическому исчезновению органиков, достигших определенного уровня научного развития, посредством или без вмешательства Жнецов. Авторы Mass Effect ради нужд сценария решили рассматривать сингулярность в явно губительном для органиков свете. И все же цикл, в котором разворачивается история, имеет одно важное отличие: существование Шепард(а). Именно благодаря позиции и действиям капитана ИИ, такие как геты или СУЗИ, могут сосуществовать с органиками. По этой причине концовка «Уничтожение» была особенно непереносимой, поскольку она мимоходом разрушает некоторые из самых больших достижений Шепард(а) и, соответственно, игрока. Во время этого финала уничтожаются все виды синтетиков: геты, СУЗИ, Жнецы… Катализатор не делает никаких различий. И все же ИИ в Mass Effect на удивление разнообразны, почти не уступая многообразию органиков.

За пределами двоичного