Мастерство Некрасова

Раньше людей Ермолай подымается,Позже людей с полосы возвращается...(II, 201)

Иногда эти песенные параллели охватывают не две, а четыре строки:

Будут песни к нему хороводныеИз села по заре долетать,Будут нивы ему хлебородныеБезгреховные сны навевать...(II, 118)

Но и в таких стихах нередки случаи смыслового контраста между параллельными частями строфы:

Повели ты в лето жаркоеМне пахать пески сыпучие,Повели ты в зиму лютуюВырубать леса дремучие...(II, 103)

Так же тесно связаны с устно-поэтической традицией напевные подхваты второй половины стиха:

Аммирал-вдовец, по морям ходил,По морям ходил, корабли водил.(III, 367)

С родом, с племенем; что народу-то!Что народу-то! С камнем в воду-то!(III, 367)

А старуха-то мать и без меры возьмет, —И без меры возьмет — что останется!..(II, 70)

Не вей гнезда под берегом,Под берегом крутым!(III, 271)

Шумят они по-новому,По-новому, весеннему.(II, 149)

И гнется, да не ломится,

Не ломится, не валится.(III, 267)

Мало слов, а горя реченька,Горя реченька бездонная!..(II, 165)

Так же характерны для песенной структуры стихотворений Некрасова такие повторы:

«Жирей-жирей до времени» (III, 226). «Гуляй-гуляй до осени» (III, 226). «Убей, убей изменницу» (II, 149). «Ты прости, прости, полянушка» (II, 164). «Ой! ночка, ночка пьяная!» (III, 199).

Иногда поэтом подхватываются не те же слова, но подобные:

Расплетал, заплетал...Целовал-миловал...(I, 24)

Мужику-вахлаку...(I, 25)

Кому жить любо-весело.(III, 222)

И петь-плясать охотница.(III, 248)

Ой, плотнички-работнички.(III, 277)

Пропали фрукты-ягоды,Пропали гуси-лебеди.(III, 241)

Сравните в былинах: «клюки-посохи», «хитростью-мудростью», «жаловать-миловать», «для-ради прохожего-проезжего».

Иногда такие подхваты встречаются в двух рядом стоящих строках:

И кипит-поспевает работа,И болит-надрывается грудь...(I, 135)

Это удлинение фразы при помощи тавтологических и синонимических слов — одна из заметнейших черт его стиля.

Особенно часто повторял он предлоги перед каждым управляемым словом. Это прием чисто песенный, не свойственный ни декламации, ни сказу.

«За девицу-красу, за дворянскую дочь» (I, 23), «По торговым селам, по большим городам» (I, 23). «Стадо у лесу у темного бродит» (II, 188). «Мы надрывались под зноем, под холодом» (II, 203).

Не только в поэму «Кому на Руси жить хорошо», а почти в каждое крупное свое произведение он вставлял одну или несколько песен: в поэму «Коробейники» — «Песню убогого странника», в поэму «Несчастные» — «Песню преступников», в поэму «Современники» — «Бурлацкую песню», в первоначальный вариант «Медвежьей охоты» — «Песню о труде» и «Песню Любы».

Одно из самых совершенных произведений Некрасова, поэма «Мороз, Красный нос», написанная в пору, когда он вполне овладел своим стилем, есть, в сущности, собрание песен, связанных между собою лишь самыми необходимыми звеньями повествовательного стиха. Первая часть поэмы включает в себя следующие в высшей степени певучие песни:

«Три тяжкие доли имела судьба», «Голубчик ты наш сизокрылый», «Ну, трогай, Саврасушка! трогай» (II, 168-178).

Вторая часть вся сверху донизу переполнена песнями:

«Голубчик, красавицу нашу», «Умер, не дожил ты веку», «Стала скотинушка в лес убираться», «Овод жужжит и кусает», «Сон мой был в руку, родная», «Долги вы, зимние ноченьки», «Стадо у лесу у темного бродит», «Я ль не молила царицу небесную?», «Лето он жил работаючи», «Вся ты, тропина лесная», «Вглядись, молодица, смелее», «Тепло ли тебе, молодица?» (II, 181-195).

Итого девятнадцать песен. Остальные фрагменты — повествовательного типа, но и они нередко преображаются в песню:

Не ветер гудит по ковыли,Не свадебный поезд гремит,Родные по Прокле завыли,По Прокле семья голосит.(II, 174)

Вначале Некрасов удерживается на линии сказа, в пределах строго повествовательных форм, но в конце концов, как почти всегда, всецело отдается во власть песнопения.