Меч и ятаган

На пятнадцатый день рождения Марии Лука устроил ей брак с сыном кузнеца. Мария никогда с ним не разговаривала, но не раз видела его у лавки отца. Ему было почти тридцать. Лицо пухлое и потное. Он жестоко обращался со своим мулом, и Мария знала, что и ее ждет незавидная судьба. Как и полагалось, жаждущий встречи жених прислал ей рыбу, украшенную гирляндами из лент и с кольцом во рту. Родители будущей пары торговались о приданом, а Мария оставила рыбу на солнце, пока она не протухла настолько, что даже собаки на нее бы не позарились. Потом Мария отослала рыбу вместе с кольцом обратно. Отец пришел в ярость, но Мария не сдавалась.

– Я его не люблю! – заявила она.

– Не любишь? – обезумев от наглости дочери, заорал отец. – А при чем тут любовь? Любовь не поможет тебе набить желудок во время голода и не согреет зимней ночью! Выброси эти глупости из головы! Он станет тебе хорошим мужем!

– Любовь согреет меня в зимнюю ночь, – парировала Мария, – или я буду спать одна. Я терпеть его не могу! Да я скорее выйду замуж за его мула!

Ни один житель Мальты не позволил бы такого вольнодумства в своей семье. Лука высек ее, но Мария даже не расплакалась и не подчинилась его воле. Когда порка закончилась, она поправила одежду и ушла с каменным лицом, чтобы он не понял, как сильно обидел дочь. Позже Марию спасло лишь то, что сыну кузнеца присмотрели другую невесту. Лука опять ее выпорол в ярости оттого, что она упустила мужа. Не те были времена, мужа на Мальте было найти сложно, даже самого завалящего. Других кандидатов так и не нашлось.

Мать суетилась вокруг очага, подметала и выносила золу. Хилые лучи солнца, проникавшие в комнату сквозь окно, тут же исчезали в клубах пыли.

– Вот вечно с тобой так, – ворчала Изольда, возясь по хозяйству. – Думаешь только о себе, о своих глупых мечтах! Сначала лишила меня моего Нико, а теперь – остатков достоинства!

Мария поморщилась. На это ей было нечего ответить. Прошло три года с тех пор, как Нико пропал, и каждый день она вспоминала о нем с тоской и муками.

– Ты бы лучше… – завела свою шарманку Изольда.

– До свидания, матушка, – отрезала Мария и, хлопнув дверью, вышла из дому.

Утреннее солнце приятно согревало лицо. Девушка была рада наконец-то выйти на улицу. После ее неудачной попытки сбежать с Еленой два года Мария провела в доме, практически никуда не выходя. Когда она в первый раз ослушалась отца и сбежала, он нашел ее и притащил обратно домой. Тогда он посадил дочь на цепь. Через две недели она пообещала больше не обманывать его, и он ее отпустил. Сначала ей разрешили выходить из дому только в церковь, да и то в сопровождении матери. В такие моменты у Марии не было выбора, и она одевалась так, как хотела мать. Постепенно ей стали давать все больше свободы – разрешили уходить из дому на три часа – и ни минутой больше! – чтобы собирать гуано или хворост на растопку. У Луки на это не было времени, покупать не было денег, Изольда была слишком слаба здоровьем. Когда Мария уходила в такие походы, то обычно одевалась более практично.

Быстрым шагом она прошла мимо приходской церкви Святой Агаты. Отец работал на строительстве новой звонницы. Отцу Сальваго наконец-то удалось собрать достаточно денег для начала работ, и строителем он нанял Луку. По мнению Марии, звонница выглядела точь-в-точь как свеча, которую они с Еленой продали Сальваго, пытаясь заработать денег. Рабочие грузили кремового цвета известняк на блоки, закрепленные на деревянной балке, а Лука наверху прилаживал блоки друг к другу, помечал их, обтесывал, потом ставил на место, повторял всю процедуру пять-шесть раз и затем наконец приходил к какому-то удовлетворительному результату. Он был умелым ремесленником и куда больше любил общаться с камнем, чем с людьми, часто думала Мария. Он прикасался к камню с куда большей нежностью и заботой. Сейчас он был так сосредоточен на работе, что даже не заметил дочь.

У ворот стражник похотливо посмотрел на Марию и сделал ей знак зайти к нему в будку. Не обратив на него внимания, девушка быстро побежала из деревни. Остров выглядел как картинка, как сновидение. Осенние дожди охладили землю и смыли летнюю пыль. Среди камней и колючек пробивались полевые цветы, на небе не было ни облачка. На ходу Мария помахала здоровяку Рокку, крестьянину, шедшему за ослом. В любую погоду он трудился в поле, пытаясь вырастить лук на скудной почве. Руки у него были заняты плугом, поэтому он просто кивнул ей и широко улыбнулся.

Людей на дороге почти не было. Мария бежала через тихие деревушки, мимо заброшенных ферм, внимательно оглядываясь по сторонам. За последние несколько лет рыцари ордена Святого Иоанна серьезно усилили береговую охрану, расставили по побережью смотровые башни, которые теперь охранялись не местными, а солдатами, однако Мария все равно инстинктивно отслеживала ближайшие пещеры или утесы, где в случае чего можно было спрятаться. Больше корсары никогда не застанут ее врасплох.